— Доставку закажу.

— Ох, испортила вас современная жизнь, — признал свое поражение отчим. — Никакой морали с этими доставками еды. Еще скажи, что и штаны тебе приедут зашьют?

— Если есть муж на час, то должна быть подобная женская услуга, — задумался я, — так что да, дядя Коля, если у тебя есть деньги, можно быть абсолютно безруким.

— Все равно это как-то неправильно…

Тишка, который последние сто лет провел в информационном вакууме, ловил каждое наше слово. И, к слову, так увлекся, что вместо пары килограмм картошки в самое короткое время начистил полную десятилитровую кастрюлю (самую большую из купленных), с горкой.

— Следующий год будет не годом животного, — философски заметил отчим, — а одного известного корнеплода.

Потапыч пришел, когда все было уже закончено. Картошка (не вся) сварена, посыпана мелко нарубленным чесноком и обмазана маслом. Сельдь под шубой, для которой я мучительно отделял зерна от плевел, то есть кости от рыбы, пропиталась майонезом и была готова ударить своей жирной начинкой по печени. Оливье традиционно занял свое место во главе старенького, и могу дать голову на отсечение, не самого дешевого стола. В печи доходила утка, шкворча жиром и сводя нас с ума ароматами.

— Вот, — поставил Потапыч на стол бутылку шампанского. Не простого «Советского», а какого-то дорогого.

— Где взял?

— Где взял, там уже нет, — отрезал он.

— Господа, давайте уже к столу, — доставал тем временем утку отчим. — Разливайте пока, что там есть.

— Николай, у меня есть экологически чистый продукт, — закинул удочку банник.

— Мне сок. Максу можешь шампанского плеснуть.

— Да я вроде и не хочу.

— Да не волнуйся, — отмахнулся Потапыч, уверенно взявшись за бутылку. — От него только пукать хочется. А в голове даже не шумит. Да и праздник же, обычай такой.

Когда подоспел дядя Коля, бокалы уже были наполнены. Несмотря на «обычай», себе и Тихону Потапыч начислил мутноватого, но вместе с тем экологически чистого продукта. И теперь все, включая братьев (хотя, если переводить на года — прадедов) наших меньших, сидели за столом. А живот подавал недвусмысленные сигналы поскорее начать расправляться с едой.

— Ой, — тихо сполз Тишка под стол. И уже оттуда добавил. — Я сейчас! Я быстро!

Последние слова были произнесены откуда-то издалека, такое ощущение, что даже из «закрытых» комнат. Вскоре он материализовался обратно на стуле, как умеют лишь домовые духи, теперь пряча руки за спиной. Точь-в-точь, как мальчишка, притащивший цветок понравившейся девчонке.

— Он был тут долгие годы. Иван Сергеевич не разрешал никому прикасаться к оружию. Говорил, опасное оно. Но раз уж теперь вы единственный Кузнецов.

Тишка вытянул руки, на которых покоился огромный, по сравнению с ладошками домового — нож. Интересного вида. Массивный, с обратным изгибом и режущей кромкой по внутренней грани. И… еще создавалось ощущение, что от ножа исходит слабое зеленоватое свечение.

— Кукри, — коротко прокомментировал сюрприз дядя Коля.

— Подарок Государя-Императора, — добавил Тишка.

— Подожди, этим самым ножом его и пытались…

— А Иван Сергеевич спас. И дворянство получил, и имение. А потом и сам нож. Или в другой последовательности. Я, по правде сказать, точно не скажу, позже родился.

Рукоять легла в руку, словно много лет только и ждала именно моих пальцев. По телу пробежало странное и вместе с тем сильное возбуждение. Сила всколыхнулась, на мгновение, выходя из меня. А на клинке проступила загадочная вязь рун. Таких я раньше еще не видел.

— Принял вас, Максим Олегович, — улыбнувшись, сказал Тишка, — как хозяина.

Потапыч же нахмурился. Это понятно, его подгон с шампанским не шел ни в какое сравнение с ножом от императора.

— Можно посмотрю? — попросил дядя Коля.

Но прежде, чем Тишка замахал руками, нож уже оказался у отчима. Дядя Коля покачал его на весу, перехватил удобнее рукоять и как-то совсем неуклюже выронил, прижав палец ко рту.

— Лучше зачарованное оружие лишний раз не трогать, если оно другому принадлежит. Тем более в присутствии хозяина, — наставительно сказал Тишка, осторожно поднимая нож и передавая мне. — Нож в таком случае крови попросит. И все равно твоим не станет. Максим Олегович уже и силу через нож пропустил. Теперь только подарить может.

— Будем знать, — ответил дядя Коля. Он посмотрел на наручные часы и поднял палец. Нормальный, еще не порезанный. — Три, два, один! Все, господа, официально поздравляю вас с Новым годом!

— С Новым годом! — закричал я.

Домовые духи лишь приветственно подняли бокалы полные бокалы самогонки. Шампанское бурлило, щекотало в носу, когда я пытался его понюхать и немного горчило. Я выпил полностью весь бокал — фужеров в моем имении не водилось. Пока не водилось. Скоро здесь будет все самое лучшее. И стал накладывать салат.