И ведьма кивнула в сторону Назбу и Фиби.

– Не надо ничего с ней делать, – ответил принц. – Пусть остаётся и живет с нами, сколько хочет. Надумает вернуться, вернётся, а нет – я буду только счастлив.

– Воля ваша, – проворчала ведьма. – Но только учтите, коль поцапаетесь, то терпеть друг друга придётся долго. Ближайший портал открою не раньше, чем через месяц.

– Ты же говорила, каждые семь дней! – возмутился король.

– Шабаш у меня. Не до порталов будет. Вот, держи. – Табета протянула Назбу последнюю склянку. – Как надоест миловаться и захочешь полетать, выпьешь.

– Не хочешь попробовать? – Принц посмотрел на Фиби.

– Это? – Девушка испуганно посмотрела на пузырёк.

– Нет. – Назбу улыбнулся. – Не хочешь попробовать прокатиться на настоящем драконе? Это тебе не дротики в кляксу швырять! Тут настоящий размах!

Фиби кивнула.

Быстро откупорив склянку, юноша вылил всё содержимое в рот и проглотил, даже не прочувствовав приторно-сладкого вкуса, зато спустя мгновенье вдруг остро ощутил, как внутри занимается пламя. И стоило горячим всполохам коснуться горла, как всё внутри взорвалось, и земля содрогнулась, так как огромный изумрудный дракон шмякнулся на место, где раньше стоял человечек, и своим тяжёлым хвостом придавил ягодный куст.

– Ух ты ж! – воскликнула Фиби, завороженно разглядывая искрящуюся на солнце зелёную с золотистым отливом чешую. – А я думала, ты будешь такой же страшный, как эти двое.

– Назбу – принц, – горделиво вставил король, – а принцу подобает всегда быть на высоте.

– Залезай. – Назбу склонил к земле шею. – Да держись крепче. По скорости мне нет равных.

Дрожа от волнения, Фиби вскарабкалась на дракона. Тряхнув мордой и разогнав назойливых комаров, Назбу громко и устрашающе фыркнул и спустя мгновенье взмыл в небо.

– Я что-то пропустил, – крякнул король, задумчиво почесал лапой морду и развернулся к Боздуру. – А теперь ты мне ответишь, что за переворот задумал и к чему подводил!

– Э-э-э, стойте, – вмешалась ведьма. – Вначале он ответит мне по всем долгам этих двух оболтусов, а потом делай с ним всё, что душа пожелает.

– Королю удумали перечить?

– Табета права, – быстро согласился Боздур, мигом смекнув, что лучше перенести разговор с венценосной особой на тот день, когда жар в его пасти поутихнет, а недавние события подзабудутся. – Долг платежом крассен, а наши болваны тех долгов сстолько наделали, что на ссто лет хватит. Но если вы, ваше величесство, ко мне приссоединитессь, то вдвоём мы управимсся лет за пятьдессят.

– Сам расхлебывай, – король тут же купился на речи смоляного дракона. – Пусть это и будет тебе наказанием за все твои тёмные делишки. Табета, – прикрикнул он ведьме, прежде чем взлететь, – ты уж постарайся, чтобы этот хвостатый огрёб по полной. Не жалей его и спусти с него три чешуи.

– Уж я-то не пожалею, – ласково пропела колдунья, накидывая на Боздура уздечку и провожая улетевшего короля взглядом. – Ну, что, красавчик, полетаем?

– Фодрик! – Боздур поманил к себе помощника. – Осстаёшьсся за меня на Утёссе. Ссмотри глупосстей не натвори и посследних кузнечиков не потопчи. А как прибуду обратно, решим, как Тарра вернуть. А теперь, ведьма, – дракон посмотрел на Табету, – говори, что делать.

– Сущий пустяк, – кокетливо ответила та. – Утартаешь меня на шабаш, выйдешь к костру эффектно из темноты и пару раз дыхнёшь огнем. Захочешь, можем даже станцевать, как в былые времена.

И колдунья достала из кармашка на груди ещё один пузырёк, точь-в-точь такой, какой недавно проглотил Тарр.

– Ты ж говорила, что в том был посследний глоток.

– Какая же я ведьма, если о чёрном дне не позабочусь? Ах, да, и учти, – добавила Табета, взбираясь на дракона, – я там одному лешему небезразлична. Так что с ним поаккуратней, не спугни и не сожри. Он у меня запасной вариант для отдыха на море, если вдруг ты соскочишь.

Боздур недовольно рыкнул и сделал два шага вперёд, разгоняясь перед полётом.

– Разберёмсся сс твоим лешим. На крайний сслучай усстрою ему отдых во льдах на краю ссвета…

– Ревнивец, – хихикнула ведьма.

– Я? – делано возмутился дракон. – Да развлекайсся ссо ссвоим лешим, ссколько душе будет угодно, а лично я подцеплю ссебе там кикимору.

– Я вот тебе покажу кикимору! – пригрозила кулаком Табета.

– Одна уже ссидит на мне, – про себя шепнул Боздур, а в сторону ведьмы громко бросил: – Держиссь крепче, моя болотная крассавица! Взлетаем!

Табета держалась. За мускулистую шею бывшего любовника. Но никак не могла сдержаться, чтобы не брякнуть перед тем, как унестись в облака:

– И помни, тебе ещё иву садить!

Когда Жанна открыла глаза, то увидела, то лежит на диванчике в гостиной в своей квартире, положив одну руку себе под голову, а второй обнимая плюшевого мишку – самый первый трофей, выигранный на соревнованиях ещё в детстве. Вокруг всё было как обычно, никаких драконов не летало, камней не каталось, дикой крапивы не росло, и болот не чавкало. Неужели всё это был сон? А если сон, то почему запах гари до сих пор витает в воздухе?