Алёна рассудила, что раз собакам не очень нравится процедура окуривания, то и волкам она на пользу не пойдёт и, не долго думая, сложила в глиняный горшок нужные травы и бросила сверху небольшой уголёк. Тут же из узкого горлышка показалась струйка дыма и Алёна, взяв сосуд в руки, обошла весь дом, позволяя терпкому дыму распространиться по комнатам и впитаться в вещи.

"Да уж, сколько потом это всё проветривать…"

Напоследок Алёна вышла в сени, поставила горшок на лавку и покрутилась возле него, подставляя чадящей ёмкости свои волосы и одежду.

"Ну вроде всё." — с удовлетворением подумала и в этом момент раздался стук в дверь.

— Хозяйка! — незнакомый мужской голос звучал требовательно и нагло. — Открывай!

Алёна испуганно оглянулась на прикрытую дверь в комнату и осторожно подошла ко входной.

— Открывай, я слышу, ты дома!

— Что вам нужно? Ночь на дворе! Не открою я!

— Открывай, помощь твоя требуется! Люди сказали, что ты травница, правда что ли?

— Правда-не правда, да дело не в этом. Я вас не знаю и ночью открывать дверь не собираюсь.

Алёна замолчала и напряжённо вслушалась в тишину за порогом, как вдруг что-то с силой ударило в дверь, шурупы, удерживающие щеколду не выдержали и старое полотно, жалобно хрустнув многолетними досками, отлетело в сторону. Алёна взвизгнула и отскочила в сторону, неловко подвернув ногу и больно ударившись о комод.

На крыльце, заслоняя собой весь дверной проём стоял очень неприятный на вид мужчина невероятных размеров и равнодушно взирал на потирающую ушибленное бедро Алёну.

— Вы что себе себе позволяете? Кто вам дал право врываться в чужой дом?

— Открыла бы по-хорошему и не пришлось бы дверь ломать. — ухмыльнулся зловещим оскалом тип. — Сказали же тебе — помощь нужна! Какая ты знахарка, раз людям отказываешь?

— И что же у вас болит, уважаемый? — Алёна старалась не выдавать страха, но получалось плохо.

— У меня — ничего, а вот у Игорька голова раскалывается. Правда, Игорянь? — говоривший чуть отступил в сторону и впустил в сени другого здоровяка.

На Алёнин вкус, что первый, что второй — оба были отвратительны в своей наглости и чрезмерной маскулинности, и она еле сдержалась, чтобы не послать невежливо этих амбалов по известному адресу. Останавливало только чувство опасности, исходившее от мужчин, и боязнь за маленького Влада.

"Игоряша" подошёл непозволительно близко по меркам приличных людей и внимательно оглядел подрагивающую от страха Алёну. Его ноздри чуть расширились, глубоко втягивая воздух, после чего мужчина фыркнул, кашлянул и недовольно поморщился. Обернулся и посмотрел на всё ещё дымящийся кувшин с тлеющими ветками. Первый тип тоже приметил кувшин, подошёл к нему, взял в руки, повертел и резким движением выкинул во двор.

— Что вы делаете? — возмутилась Алёна, но её сразу перебили.

— Зачем жгла полынь? — суровые глаза держали в цепком плену не давали отвести взгляд.

— Дезинфицировала дом. Сегодня были пациенты с гриппом. Простудный сезон. — врать получалось легко и просто, и не удивительно — Алёна чувствовала, что от её актёрского мастерства сейчас зависит собственное здоровье, а возможно, и жизнь.

— Ясно… — амбалы осмотрелись в сенях, которые стали напоминать Алёне тесный лифт с кучей пассажиров, и медленно, но верно, двинулись к двери в комнаты.

— Послушайте… Ну так же нельзя! Я вас не приглашала!

Алёна замерла, в отчаянии наблюдая, как мужчины открыли дверь и спокойно вошли в дом. Ну что с ними делать? Не кидаться же в драку!

Еле живая от страха, зашла следом и остановилась, притулившись к грубому косяку. Мужчины прошли по большой комнате, заглянули в её спальню за печкой, где она сегодня даже не успела расправить постель, затем отдёрнули занавеску во второй спальне и Алёна зажмурилась. Но, к её удивлению, ничего не произошло. Они просто посмотрели на пустую расправленную кровать, синхронно перевели взгляд на подпирающую косяк хозяйку и усмехнулись. Сделали ещё несколько кругов по комнате, будто прислушиваясь и принюхиваясь к чему-то и, наконец, собрались уходить.

Первым на улицу вышел безымянный амбал, а "Игоряша" опять подошёл вплотную к Алёне, практически прижимая её к стене и склоняясь к самому уху. Горячее дыхание неприятно обожгло шею и мужчина противно промурлыкал низким голосом:

— Ну что, травница, полечишь меня? Голова болит — сил нет терпеть. Может, давление, а? Как думаешь? Сбросить бы, давление-то…

Алёна попыталась оттолкнуть громадину, но легче шкаф с книгами передвинуть, чем заставить хотя бы шелохнуться "Игоряшу". Сам же страждущий воспринял попытки освободиться как-то неправильно и добавил аргументов в виде наглых рук, удобно устроившихся на Алёниной талии.