Клинкова хлюпнула носом, отдавая уже в своей комнате, снятую чужую куртку женщине.

— Вера-а-а, — Люда ошарашено схватилась за голову, прижимая куртку к себе. В комнату зашел дядя Гриша, хрустя вафлей и сжимая аптечный чемоданчик под подмышкой.

— Верка, это че с тобой? — вдруг стал серьезным, даже жевать перестал.

— Что делать то? В милицию позвонить? Вер, ну не молчи, что случилось?

Люда пораженно прикрыла рот ладонью и Клинкова увидела, как заблестели ее глаза.

— Можно мы не будем разговаривать? — Вера захрипела, не узнавая собственный голос, — Мне нужно в ванну.

— Пойдем, я помогу, — Люда кинула куртку на пол, принимая Верину руку, медленно выходя с ней в коридор, вдогонку шикнула на мужчину, — Не вздумай разбудить бабушку. С ней будем завтра разбираться.

Женщина, еле сдерживая собственные слезы, помогла Вере раздеться, теребя в руках порванную водолазку.

— Не плачь моя девочка.

Гладила ее по голове, позволяя Вере выплакаться, пока другой рукой держала душевую лейку, открыв воду погорячее.

— Почему люди такие жестокие? Почему все это происходит со мной, Люд? Ну что я сделала такого, что меня Боженька так наказывает?

— Ангел мой, ну как тебе помочь? Ну что мне сделать? — Люда присела на корточки перед ванной, через бортик обнимая Веру, — Расскажи, что случилось. Не держи в себе, от этого только хуже будет. Кто тебя обидел?

Говорила, а сама смотрела на эти пятна, кровоподтеки, синяки, которыми была усыпано лицо, шея, грудь. В некоторых местах бедра. Мерзкие отметины от пальцев.

Вера рассказала, снова и снова заходясь в истерике, цепляясь за Люду, как за последний шанс сбежать от реальности. Она до сих пор не верила, что с ней могло случиться подобное.

«Со мной такого не произойдет» — помнишь эту фразу?

В дверь коротко постучали.

— Люд, сорок минут уже сидите. Выходите, давайте, — в голосе Гриши послышались серьезные нотки, которые Вера слышала впервые, за все время. Казалось, что он хмурился, стоя там, за дверью.

— Пойдем моя золотинка.

Уже в комнате, Гриша мерил ее шагами, поглядывая на Веру, которая сидела в халате, закутавшись в одеяло, пока Люда обрабатывала разбитые губы, параллельно размазывая бадягу по синякам.

— Гриш, ты иди спать, я с Верой лягу.

— Точно ничего не надо?

— Нет.

— Толкни, если что-то будет нужно.

Люда поцеловала его на ночь, закрыла дверь и выключила свет, ложась к Вере в кровать.

— Не бросай меня, — шепотом попросила Вера, сжимая руку женщины в своей.

— Никогда, моя девочка.

Утром проснулась от того, что ныл затылок. Люды рядом не было, зато в коридоре слышался какой-то возмущенный шепот, и недовольное сопение дяди Гриши.

— Люда, что случилось? — судя по голосу, бабушка стояла возле двери в Верину комнату и уже схватилась за ручку.

— Нина Степановна, вы только не переживайте…

— Люда, — бабушка повысила голос и рванула дверь на себя.

Вера закрыла глаза, мысленно готовясь к бабушкиному штурму.

— Мам, не надо. Видишь, она еще спит.

— Не сплю, — девушка открыла глаза, встречаясь взглядом с нависшей над ней Ниной Степановной. Долго смотрели друг на друга, пока женщина не присела на кровать, откидывая одеяло в сторону.

— Вера, что случилось? Кто это сделал?

Клинкова слышала, как задрожал бабушкин голос, пока она, оттянув спальную футболку, смотрела на потемневшие отметины на шее.

— Это не то, что ты думаешь. Домой шла, шпана какая-то налетела, поздно уже было.

— Да как, же так? Ты, поди, через школу шла, там же темень, ни одного фонаря нет, — бабушка продолжала разглядывать синяки на коленках и бедрах, постоянно качая головой, — А с губой что? Вер, скажи мне правду.

— Правду я говорю, — украдкой посмотрела на Люду, которая тяжело вздыхала, положив Грише голову на плечо, — Ударили, потому, что сумку отдавать не хотела. Все равно, черти забрали.

— Они тебя… Ну… — Нина Степановна поправила очки, сидя по всему подбирая слова, — Может в больницу надо? Вер, ты только скажи мне правду. Я сейчас оденусь и побегу заявление писать, ты помнишь, как они выглядели?

— Не надо в милицию, баб. Я живая, со мной все нормально, они ничего такого мне не сделали. К тому же там действительно было темно, я не видела, кто это был.