На несчастного лекаря больно было смотреть. Он опустил голову, пряча глаза, и съежился под взглядами смеющихся дворян. И тут внутри у Сомова словно что-то взорвалось.

– Кажется, я предупреждал, чтобы никто не стоял у меня за спиной, – без всякого выражения произнес Виктор и нарочито медленно поднялся из-за стола.

Он словно пьяный качнулся вперед и тут же нанес молниеносный удар ногой назад. Профессиональный удар, усиленный гневом и ненавистью, пришелся наглому студенту в грудь. Нагис, растопырив руки, пролетел через всю таверну, увлекая за собой товарищей и опрокидывая на своем пути столы и лавки. Там, где он приземлился, образовался завал из перевернутой мебели, битой посуды и тел, копошащихся на полу. В едином порыве студенты взревели от восторга и в предвкушении потасовки повскакали с мест.

Пьяный скрипач на мгновение оборвал свою игру, а потом спохватился и запиликал нечто уж совсем лихое и отчаянное. И словно по его команде вся таверна пришла в движение. Сомова моментально затянуло в человеческий водоворот, и он успевал выхватывать лишь отдельные эпизоды происходящего. Весело скалился и отклонял голову от летающей кухонной утвари барон Ригос, крепко придерживая рукоятки своих мечей. Упорно протискивался к выходу и бесстрашно прикрывал собой кузину граф Карт. Испуганно жался в стену и вздрагивал от звона каждой разбитой бутылки бедняга Лакис. По таверне летали глиняные кружки, кувшины, горшки и деревянные бочонки из-под вина, а студенты повсюду азартно дубасили друг друга. Кто и кого бьет, понять было совершенно невозможно. Казалось, что каждый дерется с каждым, а Виктор со всеми одновременно. Впрочем, для Сомова именно так все и обстояло – он лупил по всем, кто оказывался в пределах досягаемости, не разбирая друг это или враг.

– Посвящаю! – выдыхал он после каждого удара и прицеливался в очередной лоб, – Посвящаю!

Постепенно вокруг Сомова образовалось свободное пространство, и знакомый голос истерично завопил:

– Седого валите! Валите седого!

Призыв Нагиса был услышан и несколько особо злобных персон стали целенаправленно пробиваться к Виктору. Пришлось подключать к работе ноги. Сомов сумел отбросить нападающих, но это нисколько не остудило их пыл, а наоборот только разъярило. Самые отчаянные головы уже схватились за мечи, а у кое-кого даже засветились магические амулеты. Дело начало принимать нешуточный оборот. Виктор отступил на пару шагов и активировал боевую перчатку.

– Немедленно прекратить! – прогремел командный голос барона Ригоса, – Всем оставаться на местах!

И прежде чем группа вооруженных студентов единым фронтом ударила по Сомову, его загородила фигура офицера с двумя обнаженными клинками в руках. Лицо барона побагровело и на нем отчетливо проступил бледный крестовидный шрам.

– Стоять я сказал! – Ригос с шумом рассек перед собой воздух, вынудив особо рьяных студентов отшатнуться назад.

Музыка оборвалась, драка в таверне пошла на убыль, а участники побоища непонимающе уставились на рассерженного офицера.

– Господа, вы совершенно забылись и позволили себе недозволенное! – зычно гремел Ригос, – Только что вы осмелились поставить под угрозу жизнь моего гостя, которого сюда пригласил я, чем нанесли личное оскорбление мне, барону Марсу Ригосу. Такое оскорбление смывается только кровью. Господин Нагис, – блестящий как зеркало клинок качнулся в сторону наглого студента, – дуэль завтра в час. Место и оружие по вашему выбору, – офицер направил острие меча на другого студента, – Ваше имя сударь? Дуэль завтра в час с четвертью. Ваше имя? Что? Приносите извинения? Я не принимаю их. Дуэль завтра час с половиной. Кто еще? Кого я пропустил? – клинки барона загуляли в поисках очередной дуэли, – Желающих больше нет? Жаль, жаль… Господа, прошу всех немедленно успокоиться и предупреждаю, что продолжение этой вакханалии я приму, как проявление неуважения ко мне и как вызов на следующий поединок.

Таверна возмущенно, но негромко пошумела, а угомонившиеся студенты начали поднимать перевернутую мебель и своих павших товарищей. Однако, один человек так и не успокоился. С перекошенным от злобы лицом и отчетливым отпечатком подошвы сапога на груди он протиснулся к Виктору.

– Господин Сангин, – с ненавистью процедил сквозь зубы Нагис, – я требую немедленной сатисфакции.

– Только после меня, сударь. Только после меня, – высокомерно ответил ему Ригос, крепко придержав Виктора за локоть, – Я первый вызвал вас на дуэль. И никаких немедленно. Я убью вас завтра утром. А сейчас подите прочь и не мешайте нам отмечать праздник.

– Какого черта вы все время вмешиваетесь, Марс? – разозлился Сомов, вырывая руку, – Я привык сам решать свои проблемы. И что за неуместное бахвальство – «Я убью вас завтра утром»?

– Бахвальство?! Да я зарежу этого наглеца так же верно, как то, что меня зовут барон Марс Ригос. Видите этот превосходный альтийский меч? – офицер продемонстрировал странный похожий на стилет клинок богато украшенный золотом, серебром и бриллиантом в основании навершия, – Когда-то этот меч принадлежал одному заносчивому вампиру, имевшему неосторожность бросить мне вызов. А этот мальчишка мне и вовсе не соперник. Я всего лишь подарил ему еще одну ночь жизни.

– Никто в этом не сомневается, господин барон. Вы же самый известный дуэлянт в Маркатане. Более ста дуэлей и ни одного поражения. Все знают, что своим знаменитым альтийским мечом вы способны начертать инициалы на лице противника, – заискивающе сказал один из студентов, поглаживая набухающую на лбу шишку, – Но все же проявите снисходительность к Нагису и его друзьям. Ребята просто перепили и малость погорячились.

– Пощадите их, господин барон, – присоединилось к просьбе еще несколько студентов.