Я избегаю любых романтических отношений, если уж на то пошло, не только серьезных. Но Бену только скажи — на лице тут же вырисуется ухмылочка. Это одна из причин почему обсуждение романтических отношений в нашей с ним дружбе — табу. Если нужно выговориться на этот счет, каждый из нас идет к Келли. Вернее, Бен идет. Мне-то не о ком ей поведать.

А вообще, не так уж долго я одна. Пять лет — это не «вечно». Хотя, пожалуй, каждая вечность с чего-то начинается.

— Я не могу просто отключить это, Бен.

— Никто не говорит, что это просто. Я тебе помогу. Начнем с письма.

— Письма? — злость во мне сменилась замешательством.

— Писем, если точнее. Напишешь все, что накипело. Адресата будет три: Трэйси, Марк и отец. Может, четыре, — он качнул головой и направил на меня пытливый взгляд, — если мой отец все же наговорил лишнего на днях.

Я неуверенно пожала плечами. Не знаю, что чувствую к мистеру Бенксу. От него знобит, от его слов хочется плакать, но понять, почему меня настолько задевает его неприязнь — задача со звездочкой. Мне нечего ему написать.

Бен тактично кивнул и продолжил излагать мысль:

— Затем напишешь еще по письму им же.

Я вопросительно подняла бровь.

— На случай, если забудешь что-то упомянуть в первых. Можешь просто писать все, что в голову придет, и во стольких письмах, во скольких хочешь. Если уместишь всю злость в два, то третьи письма будут с выводами. В идеале с прощением, но как минимум с тем, что ты вынесла из этой ситуации.

Я хмыкнула. Ну да, ну да. Что не убивает, делает нас сильнее; каждый обидчик — учитель, посланный нам Всевышним.

— Эй, — улыбнулся Бен, будто прочитав мои мысли, — ты ведь теперь поразборчивее в парнях и носишь булавки на вечеринки. Это уже что-то.

В чем-то он был прав, поэтому я перестала фырчать и уточнила:

— И мы их отправим? Я не против, но не отцу. Если он узнает все, что я думаю, не уверена, что станет и дальше притворяться, что любит меня.

Вряд ли я смогу с этим смириться.

— Мы их сожжем. Устроим погребальный костер грызунам в твоем сердце.

— Очаровательная метафора, — закатила глаза я.

— Весьма признателен, — проигнорировал мой сарказм Бен.

Мы долго стояли в тишине, пока я обдумывала его предложение. До меня даже не сразу дошло, что кручу кольцо на безымянном пальце. Пожалуй, это еще один невроз. Отлично. Бену о нем знать не обязательно.

Спрятав руки за спиной, я кивнула:

— Сделаем это. Но ты их читать не будешь.

— Сама мне прочтешь?

Я покачала головой.

— Как твой психолог, я должен знать, — настаивал Бен.

— Как мой психолог, ты должен быть внимателен к моим желаниям, — парировала я.

— Да брось, ты ведь со мной всегда делилась.

— Вот видишь, ты уже все знаешь.

– Лоис.

— Бенджамин.

Мы вперились друг в друга взглядами, устроив немую борьбу.

Конечно, Бен в курсе моих дрязг с сестрой, недомолвок с отцом, ссор с бывшим, но самоанализ на то и самоанализ, чтобы не давать другим увидеть всю темноту твоей черепушки. Мало ли какие давние обиды всплывут и какую форму примут.

— Послушай, — решила объяснить другу свою точку зрения я, — если ты будешь их читать, то волей-неволей в процессе написания я буду пытаться предугадать твою реакцию и…

— Фильтровать мысленный поток, — кивнул Бен. — Да. Точно. Ты ведь после любых эмоциональных потрясений даешь себе время на это.

Я захлопала ресницами. Сама бы лучше не сказала.

— Верно. Может, я напишу, а там уж решу, давать тебе читать письма отцу и Трэйси или нет?

— То есть Броуди точно под замком?

— Давай оставим мое нижнее белье при мне, — попросила я. — И вообще, вся твоя хваленая терапия может не сработать. В таком случае я просто почувствую себя дурой, если открою перед тобой этот ящик Пандоры [23].

— Во-первых, не ставь слова «я» и «дура» в одном предложении, — строго сказал мужчина, заставив уголки моих губ подпрыгнуть. — Во-вторых, это сработает. Я помню технику еще с первого курса, когда посещал лекции по психологии.

— Ты применял ее?

— До сих пор иногда применяю, — у глаз Бена собрались лучики солнца. — Ты же видишь, я на отца не кидаюсь.

Я нервно засмеялась:

— Это показатель.

— Он хороший отец, — тихо добавил друг после небольшой паузы. — Просто временами…