Я вспомнила, что так и не удосужилась посмотреть на себя в зеркало, как я выгляжу, перед выходом из дома. Впрочем, сейчас это было неважно.

Мы рассовали под сиденья свои сумки с самым необходимым содержимым и отправились в путь.

Поезд скоро прибывал по расписанию.

По дороге я не удержалась и немного поиздевалась над главой города, с невинным видом расспрашивая его о жене и детях. Он отвечал односложно, не зная, как от меня отделаться и выскочил из кареты, как только мы прибыли.

— Тебя нельзя пускать в приличное общество! — заявила сестра, как только мы остались втроем.

— А тебе не все-равно? — пожала я плечами. — Вы же больше не увидитесь!

— Никогда не знаешь, кто может пригодиться! — припечатала сестра, — надо быть хитрее!

Мама снова заволновалась, что мы сцепились в словесном поединке. Пришлось замолчать.

Мэр вернулся с тремя билетами, и мы просидели оставшееся время в карете, чтобы не привлекать к себе внимания других ожидающих.

Я с интересом выглядывала из-за занавески, рассматривая небольшое здание вокзала с аккуратными дорожками вокруг. Вот и статуя мага-основателя нашего города из белого камня. Что-то нам рассказывали про него, когда мы были здесь с экскурсией класса.

— А это не ваш родственник? — поинтересовалась я у мэра, указывая на монумент.

— Нам пора! — рявкнула Шейла своим искаженным прокуренным голосом, буквально выталкивая нас из кареты.

Я оглянулась, спустившись с подножки на землю. Мужчина хватал воздух ртом, явно добитый этим вопросом.

Ну вот, что я такого спросила? Надо было внимательнее слушать, что рассказывал учитель.

Шейла захлопнула дверцу у нас перед носом, и я услышала ее настоящий голос. Сняла артефакт, чтобы успокоить своего нервного. Непонятно как такой импульсивный занимает такой пост.

Издалека раздался гудок приближающегося состава.

Шейла выскочила из экипажа, поправляя вырез платья и хватая один из выгруженных саквояжей. Карета отбыла восвояси.

— Ты совсем дремучая? — шикнула на меня сестра. — Как фамилия мэра?

— Вильсон, — ответила я непонимающе.

— А город наш как называется? — как к умалишенной обратилась она.

– При чем тут… И до меня дошло.

Конрад и Вильсон из двух фамилий состоит название города Кон и виль (Конивиль).

Я вспомнила, о чем нам рассказывали на истории.

Изначально эти две семьи магов были дружны между собой, пока не началась Смута. Тогда Конрады почти уничтожили семью Вильсонов, а потом и сами были истреблены своими врагами. Темная история. Значит Вильсоны едва выжили, а я… Ой, как неудобно. А с другой стороны, так ему и надо. Пока его жена дома сидит, он в любви объясняется по каретам.

Кстати, статуя предка мэра стояла с другой стороны вокзала и нам от кареты ее просто не было видно. Перепутала, с кем не бывает.

Мы прошли в полутемный вагон. Наши соседи уже спали на откидных широких креслах.

— Я думала, мы в купе поедем, — зашептала я сестре.

— В таком виде? — отмахнулась она.

Мы были похожи на прислугу. И нам нельзя было привлекать внимания. Обычные люди, едущие на заработки в столицу. Я вздохнула, с сомнением посмотрев на храпящие фигуры бородатых мужчин рядом с нашими креслами. Разве уснешь в такой компании?

Но мои опасения были напрасными. Меня сморило сразу же, как только мы отъехали от вокзала. Мерный стук колес, полумрак и единообразная пролетающая картина темного леса за окном этому хорошо поспособствовали.

Меня разбудил шум суеты в поезде. Мама как раз вернулась после утреннего умывания с полотенцем в руках. Шейла уже бодрая сидела, подняв кресло и приняв вертикальное положение и односложно отвечала на вопросы одного из мужчин, чьи места были рядом с нашими.

Бородачи оказались рудокопами, это было понятно из их разговора. Надо же, даже в таком облике, Шейла умудрилась привлечь внимание. Зато его никто не обращал на меня.

Вагон готовился к скорому прибытию в столицу. Я тоже направилась умыться.

Отстояв небольшую очередь, закрылась в крохотном помещении с умывальником и увидела свое отражение в зеркале.

Лучше бы не смотрела. Видок не из приятных. То-то мужчины отводили взгляд, едва бросив взор.

Лицо, словно блин, да к тому же испещренное рытвинами. Приплюснутый нос. И как будто всего этого было мало, огромный мерзкий белый прыщ на щеке.

Я вернулась на свое место, пытаясь взглядом убить сестру.

— Что не так? — почувствовав неладное, спросила она, избавившись от кавалера.