— Ты специально мне такую внешность отвратительную подбирала? — оглянувшись вокруг и убедившись, что нас не подслушивают, спросила я.

— Чем ты недовольна? — искренне удивилась она. — Один этот прыщ чего стоит. Никто тебя не рассматривает, ты невидимка, поблагодарила бы лучше.

Я плюхнулась рядом, надувшись. Понимала, что она права, но все же было не по себе. Это она в розыске! Вот пусть и носила бы свои распрекрасные прыщи, меня-то зачем так прятать?

От желания препираться с сестрой, отвлекла мама. Она как-то чересчур резво захлопала в ладоши, подпрыгивая на сиденье, когда наш поезд сделал короткую остановку на одной из станций.

Мы с сестрой переглянулись.

— Сегодня у нее прием таблеток, — сообщила я сестре, — может уже пора дать эту твою пилюлю нового поколения?

— После нее она полусонная будет, лучше, когда пересядем на следующий поезд в Лоусоне, — запротестовала Шейла.

А мама, глядя заблестевшими глазами в окно, обернулась к нам и воскликнула:

— Девочки, следующая остановка наша! Мы возвращаемся домой!

Наверное, я открыла рот. А Шейла тихим, но командным тоном, пыталась вразумить родительницу:

— Мама, успокойся, ты все путаешь! Нам еще долго ехать!

Она замотала головой и назвала следующую станцию. Как будто подтверждая ее слова, вагоновожатая повторила название, объявляя остановку, желающим сойти.

— Там ближайшее к Лоусону поместье нашей семьи, — воодушевленно заговорила она, — как давно я не видела родных, неужели после стольких лет жизни, — она взмахнула руками, а у меня брови поползли вверх. Ведь это все меняло! Мне не нужно было следовать пожеланиям Шейлы, достаточно попросить помощи у семьи.

— Мама, ты же сирота, — осторожно уточнила я.

Она отчаянно закачала головой:

— Это ваш папа придумал. Там все так непросто.

Мне показалось или Шейла смотрела на меня с ненавистью?

— Даже не думай! — злобно, чуть не скрипя зубами, выдавила она, — мы едем дальше!

Я смотрела на взбешенную сестру и понимала, что с этим что-то нужно делать. Явилась спустя столько лет и думает, что может по-прежнему вести себя как в детстве?

— Мама, кто там живет? — снова спросила я, не обращая внимания на испепеляющий взгляд Шейлы.

— Это любимое поместье нашей семьи, — улыбнувшись своим воспоминаниям поделилась она, — мама, мои братья, сестра, племянники.

Я вскочила с места. Шейла поступила также, перекрыв мне проход.

— Мама, вставай, нам пора на выход! — глядя на сестру в упор, распорядилась я.

— У нас нет времени! — процедила сестра сквозь зубы, — ты не осознаешь, насколько все серьезно, жениха могут увести прямо из-под носа!

— Я тебя не задерживаю! — ответила ей в тон. — Если поспешишь, может успеешь перегнать остальных претенденток!

— Если бы я могла, то сделала бы это! Но я не подхожу! — продолжала она злиться, сжимая кулаки.

— Знаешь, я уже начинаю жалеть, что решила вам помочь! Лучше бы наняла кого-то подходящего!

— Значит это была твоя ошибка! — уколола я, — а теперь дай пройти или я закричу, ты же не хочешь привлекать внимания к своей персоне?

На нас и правда стали оглядываться, предвкушая бесплатное развлечение.

Я подтолкнула маму к выходу, забирая наши вещи.

В тамбуре Шейла пыталась воззвать к моему благоразумию, вовлекая и маму в разговор:

— Мама, возьми себя в руки, ну что ты выдумала? Какие родственники, у нас назначена встреча, возможно самая важная в жизни твоей младшей дочери! Подпишем брачный договор, а потом можете делать, что хотите!

Я была готова к тому, что сестра снова перетянет маму на свою сторону, и про себя решила сопротивляться до конца. Но мама меня удивила:

— Нет, — сказала она, — я не хочу такой участи для любой из своих дочерей, нет ничего хуже быть замужем за чужим, не своим человеком!

— Да вы даже на жениха не взглянули! — кипятилась Шейла, — как раз сейчас вы обе совершаете ошибку!

Наконец поезд остановился на небольшой станции, очень похожей на нашу в Конивиле. Только здесь была одна статуя женщины в развевающемся плаще.

Но мне было не до местных достопримечательностей. Я чуть ли не бегом вела маму к одной из бричек, в ряд дожидающихся пассажиров. Шейла не отставала, продолжая настаивать на своем. Мама ее уже не слушала, улыбаясь и вертя головой по сторонам.