– И все-таки я получил его от Родольфо!
– горячо сказал Лафайет. Герцог поручил мне одно важное дело, и перстень должен был служить мне пропуском.

– Тебе придется придумать что-нибудь более убедительное, - сказал Флимберт.
– С этим перстнем тебя задержал бы первый дозор, даже если бы он состоял из одних мальчишек.

– Постой-ка, - перебил его Рой.
– Может, он хотел тебе дать герцогский перстень с печаткой? Я сам видел его у герцога на пальце, когда он с нами торговался. Это тоже перстень с рубином, а на нем выгравированы две буквы: PP. Он, видимо, по ошибке дал тебе не тот перстень. Какое было при этом освещение?

– Влажное, насколько я помню, - ответил Лафайет.
– Послушайте, джентльмены, мы напрасно теряем время. Теперь недоразумение улажено, и, если бы вы вернули мне одежду, я смог бы продолжить путь...

– Не торопись, приятель, - оборвал его Флимберт.
– Мы знаем, как вести себя с теми, кто нарушает условия контракта.

– В таком случае, обратитесь к Крупкину, потому что именно он подписывал контракт.

– Он прав, - согласился Пинчкрафт.
– Крупкин, как партнер по контракту, несет ответственность. Этот парень всего лишь его соучастник.

– Какое ему за это грозит наказание?

– Гораздо менее суровое, - неохотно признался Флимберт.
– Каких-нибудь сто лет на камнедробилке.

– Ты слышал, Длинный? Тебе повезло, - поздравил его Рой.

– Я просто в восторге, - отозвался Лафайет.
– А нельзя ли нам вместе что-нибудь придумать? Как вы смотрите на условный приговор, к примеру?

– А что, если он совершит какой-нибудь геройский поступок?
– предложил Рой.
– У нас есть партия галстуков ручной работы, которые никак не удается сбыть. Он вполне мог бы торговать ими вразнос...

– Да что за ерунда!
– вспылил О'Лири.
– Это все дело рук Крупкина, а я ни в чем не виновен. Кроме того, я уверен, что именно Хрупкий похитил леди Андрагорру.

– Это нас не касается.

– Возможно, но у меня создалось впечатление, что у вас предусмотрено суровое наказание всякому, кто попытается переделывать ваши изделия.

– Хм-м...
– почесал нос Флимберт.
– Это действительно так.

– Тогда давайте сделаем вот что, - горячо предложил О'Лири.
– Если Крупкину удалось преобразовать персональное сигнальное устройство в камеру-шпион, то почему бы вам не смонтировать прибор таким образом, чтобы его действие стало обратным?

– То есть?

– Переделайте его так, чтобы он передавал сюда, в лабораторию, то, что происходит у Крупкина, а не наоборот.

Пинчкрафт наморщил лоб:

– Вполне возможно, вполне возможно.

Он знаком приказал всем молчать, поднял чашку и, поднеся перстень к свету, принялся за работу. Остальные молча наблюдали за его действиями.

– Так... соединение В к контакту D... проводник Е к излучателю X... красный... синий... зеленый...

Через десять минут Пинчкрафт удовлетворенно хмыкнул, вставил камень обратно в гнездо и поднес перстень к уху. На его лице появилась широкая улыбка.

– Я его слышу, - сказал он.
– Вне всякого сомнения, это кольцо настроено на точно такое же парное, которое Крупкин держит при себе.

Он передал перстень Флимберту.

– Хм-м. В самом деле, это его голос.

– Ну, и что же он говорит?
– спросил О'Лири.

– Поет. Что-то о дороге в Мандалай.

– Дайте мне послушать.

Флимберт передал ему кольцо; Лафайет поднес его к уху.

– ...идола из глины звали Буддо-о-ой...

Слова заглушал шум воды. Лафайет нахмурился: казалось, он уже когда-то раньше слышал этот голос. Неожиданно пение оборвалось. Лафайет различил легкий стук, за которым последовало чертыхание, потом шаги и звук отворяемой двери.

– Ну?
– недовольно спросил голос, певший перед этим песню.

– Ваше высочество... плен... то есть, я хотел сказать, ваша гостья отказывается от приглашения присоединиться к завтраку и... э-э-э... приносит подобающие извинения.

– Черт бы ее побрал! Я хочу, чтобы она чувствовала себя здесь, как дома, только и всего! И не надо мне лгать, Хонч. Эта дрянная девчонка не знает, что такое извинения. Она только и делает, что топает ногами и приказывает с тех самых пор, как появилась здесь. Я тебе честно скажу, иногда меня берут сомнения, стоит ли вообще с ней так церемониться.

– Должен ли я... э-э-э... передать ей приглашение вашего высочества к обеду?

– Нет, это лишнее. Позаботься только, чтобы ей подавали в комнату все, что она потребует. И вот еще: она должна быть всем довольна, насколько это вообще возможно. Я не хочу, чтобы у нее появились морщинки или растрескались руки, пока она здесь находится.

– Конечно, ваше высочество.

Шаги, звук закрывающейся двери, негромкий свист, и вдруг - тишина и тяжелое дыхание.

– О, дьявол!
– пробормотал голос.
– Неужели эти коротышки...