— Хватит, — сказал он. — Мне надоело. Вы постоянно говорите не то, о чем думаете. Для меня ваши слова — как стекло: я вижу все, что за ними прячется, хотите вы этого или нет.

— Ты себя переоцениваешь, — тихо, но ровно и с легкой угрожающей ноткой в голосе ответила миледи.

— Можете думать все, что хотите, — Кан снова сделал шаг вперед, заставив леди Ветту слегка отклониться. — Реальность от этого не изменится. Вы сочувствуете этому мальчику.

— Нет.

— Вы видите в нем себя, — Кан сделал еще один шаг, нависая над ней.

— Нет, — леди Ветта попыталась отодвинуться, но позади оказался угол комода.

— Признайтесь: он напомнил вам о прошлом, — тихо сказал Кан, склоняясь над ней. — И сейчас вы плачете.

— Я давно разучилась это делать, — ровным голосом ответила леди Ветта.

— Я знаю, — Кан вытянул руку и провел пальцами по ее израненной щеке. — Но вы плачете внутри.

— Убери руку, — она отбила его ладонь и повернула голову.

— Но мне не противно, — вдруг мягко улыбнулся Кан. — Вы смотрите на людей и понимаете, что им неприятен ваш вид. Вы привыкли к тому, что они сторонятся вас и не могут заставить себя смотреть на то, что вы считаете уродством. Но у меня другое мнение.

— Это ты привык. Слишком часто меня видишь, — леди Ветта попыталась ускользнуть, но Белый мастер преградил ей путь.

— Нет, — он с усмешкой покачал головой. — Конечно, я могу сейчас наговорить вам гору ерунды вроде: «Шрамы украшают воина», «Без них вы не были бы собой» или «Да я вообще ничего не замечаю». Но вы же не поверите. Поэтому, позвольте…

Он подошел к ней вплотную, не давая сдвинуться с места.

— Кан…

— Мм?

— От тебя кровью пахнет.

— Это не от меня, это от вашего платья. Помочь вам его снять?

— Шут.

— А я не шучу.

Белый мастер склонился еще немного, и два темных силуэта на время стали одним. Потом из темноты донесся едва слышный вздох. В комнате надолго повисла тишина. Потом послышалось шуршание, звук борьбы, и женская рука мягко, но уверенно оттолкнула мужчину.

— Мы с вами любим врать, — улыбнулся Кан, отклоняясь назад и снова появляясь в потоке лунного света — счастливый, как никогда. — Давайте продолжим дурить людям головы. Пусть никто не знает, где заканчивается ложь и начинается правда. Быть городскими легендами — это довольно весело, вы не находите?

— Я не хочу прослыть сумасшедшей, учинившей разгром в доме герцога, — хрипло отозвалась леди Ветта.

— Нет, что вы, — Кан в своей привычной показушной манере замахал руками, словно бы «отметая» это предложение. — Мы просто сходим на бал. Музыка, вино, танцы. Давайте удивим вашего папашу. Зря, что ли, он вам каждый год приглашение присылает?

— Бал еще только через неделю, — заметила леди Ветта, наконец-то появляясь из тени. — За семь дней с девочкой многое может произойти.

— Тогда вы смело сможете сказать, что это судьба.

Сайку втолкнули в пустую комнату. Двери тут же закрылись. В замке повернулся ключ. Поежившись, Сайка огляделась: судя по шелковым обоям, дорогой мебели и блестящим канделябрам, она была в доме герцога. Сайка подошла к окну, отдернула штору. Решетки. Она вздрогнула. Что хуже: знать, что решетки установили специально для нее, или знать, что в доме герцога есть такая специальная комната с решетками? Для чего она? Или для кого?

— Ну как? — раздался голос за дверью.

— Успокоилась вроде, — ответил Тэш.

— Хорошо, — одобрил голос. — А то ее вопли весь дом перебудили. Чокнутая. Как будто мы ее тут есть собрались.

— А что ты хочешь? Она ребенок еще совсем. Ты бы на ее месте тоже испугался: привезли неизвестно куда, да еще и против воли.

— Сама виновата, что против воли. Могла просто сказать, что согласна, и спокойно спала бы сейчас в мягкой постели, грезя о прекрасном будущем. И вообще. Что, получше кандидатки не было, что ли? Зачем нам эта дикарка?

— Ты давай не обзывай ее почем зря. Сам знаешь, зачем она здесь. Еще аукнется потом. Иди лучше герцогу скажи, что она успокоилась. Я пока тут покараулю на всякий случай.

— Боишься, что она колдовством разнесет стену? — съязвил голос.

— Боюсь, как бы она себя не разнесла об стену, — отозвался Тэш. — С характером девчонка. Не хочу, чтобы покалечилась.

— Ну-ну.

Шаги стали удаляться. Раздался стук в дверь.