Убираю руки и поворачиваю голову к Филу.

— И сколько протянешь ты?

— Я не повиляю хвостиком, когда ты коснёшься меня.

Выгибаю бровь.

— Хочешь проверить? Думаю, никто из вас не протянет больше минуты, кровь приливает к члену, а не к голове.

— Хрен с ним, кто следующий? Мне нужен тот, кто протянет больше минуты. Она не может руководить нами.

— Ты только что обучал меня тому, как взять контроль.

— Я уже передумал.

— Слабаки, — улыбаюсь я.

Проделываю тот же ритуал ещё с несколькими парнями. Как ни странно, это забавно. Никто из них не может продержаться. Все легко сдаются. Это легко понять. Я отличаю интерес от желания, страсть от любви, привязанность от привычки. Страсть — временная вспышка. Также резко, как возникла, она способна погаснуть. Это касается всего. Любого рода деятельности. Сегодня ты вспыхиваешь желанием окунуться с головой и попробовать, а завтра уже считаешь это абсурдно скучным. Если не подпитываешься, всё завершается. Любовь, увлечение, работа, абсолютно всё.

Фил последний, кто встаёт напротив. Он уверенно смотрит на меня. В его глазах нет страха быть поверженным, лишь глубочайший интерес.

— Давай, проверим, как работает это дерьмо, — улыбается он. — У них просто давно не было девчонки.

Поджимаю губы и улыбаюсь. Я не знаю, стоит ли прикладывать усилия и пытаться выиграть в этой глупой войне. Я делаю то же самое, что и с предыдущими парнями.

Кладу ладони на грудь Фила. Чтобы заглянуть в его глаза, поднимаю голову, но они продолжаются прятаться под очками, что даже лучше. Возможно, это дополнительная сложность. Я никогда не касалась так друзей, потому что придерживалась мнения, что секс портит дружбу, она начинает строиться на похоти и имеет два пути: любовные отношения и прекращение всяких дружеских. Я вовсе не хочу чего-то с Филом, но желаю проверить его самоконтроль.

Плавно спускаю ладони вниз, не запоминая участки его тела. Мне это ни к чему. Между нами никогда ничего не будет. Фил дёргается. Я улавливаю, как меняется его дыхание, напрягаются мускулы.

— Ты хренов парфюмер? — фыркает он, отступая назад.

— Что? — с толикой непонимания, спрашиваю я.

— Ты не видела этот фильм?

— Нет.

— Чувак создал парфюм. Стоило ему махнуть платком, и все штабелями падали к ногам. Ты делаешь это руками.

Улыбка тянет уголки губ вверх.

— Признаёшь своё поражение?

— У тебя серьёзно нихрена с ним не было? — игнорируя мой вопрос, спрашивает Фил.

Я не знаю, отвечать честно или придерживаться сказанного. Я одна среди толпы парней, которые в ожидании ответа. Обвожу их взглядом и вижу неподдельный интерес в глазах каждого. Алестер меня убьёт, если об этом не будет знать он, но будет знать кучка незнакомых парней и Фил.

— Кое-что было, — со вздохом, говорю я.

Фил поднимает очки и щурится.

— Что конкретно? Давай, Эм, мы же не четырнадцатилетние подростки. Только не говори, что вы целовались, это вообще нихрена не значит.

Кровь приливает к лицу. Оно начинает пылать, потому что я не совсем привыкла говорить об этом, но признаю, что хочу повторить.

— Дерьмо, давай я помогу. Секса не было, но были поцелуи и был орал?

— Нет.

— Ладно, поцелуи и ласки?

— Что значит ласки?

— Петтинг.

Грозовые тучи над моей головой сгущаются. Они представляют собой стыд и смущение. Я буквально пылаю, и всё становится понятно без ответа. Фил широко улыбается. Конечно, он понимает, что пришёл к нужному заключению.

Друг обводит глазами парней.

— Поздравляю, сегодня она трахнула нас всех. Можете вставать в очередь и подрочить в кабинках.

Он хватает меня за руку и снова тащит за собой.

— Ты и его трахнула, — смеётся Фил. — Просто отпад.

— Я никого не трахнула! — бурчу я.

Фил очередной раз игнорирует моё возмущение. Он пропускает меня вперёд и весело скандирует:

— У меня клёвые сиськи, у меня клёвые сиськи!

За нами вываливается свора парней, и это привлекает взгляды всех, кто находится в коридоре. Становится невыносимо душно, ведь студентов огромная толпа. К моему полному ужасу, в помещении компания Эйдена. С ним в том числе, будь я проклята. Спасибо хотя бы тому, что мы двигаемся в параллельную от них сторону. Они стоят далеко, но сто процентов видели и могли услышать звонкий голос Фила. Пихаю его под бок, но он продолжает смеяться, закинув руки мне на плечи.

— Говорила так, как будто у тебя нет сисек и нужно дать на новые.

— Хватит нас позорить, — страдальчески тяну я.

Он игриво подталкивает меня бедром.

— Ты трахнула всех парней, это почётно.

— Это просто отвратительно.

Он взглядом находит знакомые лица в толпе, которые только что окружали нас.

— А они так не думают, — Фил повышает голос и обращается к ним: — Да, парни? Скажите, что она трахнула нас.

Если бы в коридоре присутствовали люди с сердечными заболеваниями, то сейчас тут могли понадобится реаниматологи, потому что они снова поддерживают безумие Фила, словно это гордость и диплом, который можно повесить на стену. Несколько парней громко скандирует: