«Это ж надо, мне, оказывается, еще повезло с подопечным!» — успела подумать я, а Готар тем временем продолжал:

— Как вышло, что дорога к Ирико в неудовлетворительном состоянии?

Глава деревни забормотал что-то невразумительное, призывая сиятельного тара дать своему ничтожному слуге возможность исправиться. И снова Готар не позволил ему договорить.

— Через три дня я снова буду проезжать по этой дороге, — тар тронул поводья, и лошадь, повинуясь всаднику, грохнула копытом в лужу. Брызги грязной воды окатили седобородого главу, запачкав его нарядный зеленый халат. — Если здесь все останется по-прежнему, ты будешь отправлен на рудники Тамиру.

Даже эту зловещую фразу тар умудрился произнести безо всякого выражения. Тем же тоном он мог сказать, что завтра приедет сборщик налогов или что ночью был дождь.

Не дожидаясь ответа, Готар круто развернул лошадь и поскакал прочь от деревни. Только когда грохот копыт затих вдали за холмом, деревенский глава осмелился поднять руку и стереть грязь с лица.

— За ним? — необычно тихо спросил Торн, глядя вслед брату.

— Нет. Я чувствую, что нам нужно еще немного задержаться здесь.

Из-за ворот хлынула толпа нарядных людей. Похоже, тару Ямата в Ирико готовилась пышная встреча, но сиятельный правитель не соизволил доехать даже до ворот. Суета и шум превратили старую дорогу в подобие ярмарочной площади.

— Тихо! — вдруг гаркнул глава деревни, из благообразного старичка превращаясь в свирепого хищника. — Молчать всем! Обратно за ворота, живо! Ванши, ко мне!

Люди нехотя потянулись обратно. Праздничное настроение таяло над Ирико, лопалось пузырями с вонью хозяйственного мыла. К главе деревни приблизился мужчина в плотном синем халате. Торн потянул меня за руку, и мы подошли поближе, чтобы лучше расслышать разговор.

— Тар приказал восстановить дорогу, — вполголоса сказал Ванши глава деревни. — За три дня! За три дня, да смилостивится над нами Сангару, творительница миров! Где я возьму ему камень для брусчатки? В старые времена туго набитый кошель добыл бы мне уже завтра лучший гранит из приграничных каменоломен! Но нынче только предложи золото! Все боятся тарского гнева, никто не хочет гнить на рудниках! Как работать в этом тарране, Ванши?

— Пойдем отсюда, — Торн потянул меня прочь. Мы обошли лужу, хотя она никак не могла намочить наших ног. Подопечный остановился, когда мы поднялись на холм. Вдалеке на дороге еще не осела пыль там, где проскакал тар со своей свитой.

— Ну и как тебе тар Готар? — спросила я, сдержав смешок от внезапной рифмы.

— Он всегда был правильным до тошноты, — отозвался Торн. — Его бы воля, половина таррана отправилась бы на рудники!

— Рудокопы были бы в восторге, полагаю, — я почувствовала, как что-то кольнуло меня в левую ладонь. — Подожди, Торн. Похоже, мы еще не все увидели.

— А что еще смотреть?..

Но я уже не слушала подопечного. Нить вероятности тянула меня за собой, я успела только схватить Торна за руку — и нырнуть в следующую картинку.

Сладкий аромат благовоний странно мешался с уже знакомым запахом хозяйственного мыла. Торн оглушительно чихнул, и я хотела было шикнуть на него, чтобы не шумел. Но это было без надобности, никто даже не повернул головы в нашу сторону.

А поворачивать было кому. В большом зале за накрытыми низкими столами сидели по меньшей мере пятьдесят человек. Судя по тому, что почетное место у дальней стены было отведено юной паре, вломились мы на местную свадьбу. В журчание застольной беседы вплеталась музыка — пузатый мужчина с серьезным видом дул в толстую бамбуковую дудку.

Торн быстро огляделся кругом, потом вопросительно посмотрел на меня. Я развела руками. Взгляд скользил по залу, выхватывая детали. Красные вышитые одежды невесты, белая косынка на высокой прическе, смущенный румянец пробивается на выбеленных щеках. Жених, которому едва ли больше шестнадцати, сидит, гордо расправив плечи, и оглядывает гостей. Два флага на самом почетном месте над головами молодых — зеленый с изображением маяка и встающего над морем солнца и оранжевый с орлом и звездой.

Потянуться к полю мира за информацией? Зачем, если можно просто спросить.

— А что за флаги? — я невольно понизила голос, хотя могла бы хоть орать песни в центре зала и танцевать голой под бамбуковую дудку, никто бы не заметил.

Торн снова одарил меня одним из своих фирменных взглядов типа «ну и что это за оберегающая, которая ничего не знает». И ответил с ноткой снисходительности в голосе:

— Зеленый — это флаг моего таррана, таррана Ямата. А оранжевый — флаг таррана Сента, где властвует благословенный арантар.

— У тебя красивый герб, син-тар, — я решила, что комплимент лишним не будет, и не прогадала — подопечный улыбнулся с довольным видом. Потом внезапно нахмурился.