— Да. А что ты сделал?

— Ничего. — Генри помолчал. — Только положил на него сверху золотую клетку… Чтоб меня три раза! Они хотели проверить, сможем ли мы нормально работать и только потом дали нам полный список.

Бумага, плотная и дорогая, оказалась приятной на ощупь. А вот вычурно выписанные слова с трудом удавалось разбирать. Мари пробежалась по пунктам. Чем дальше, тем ярче загорались у нее глаза. К середине листа вид у нее поскучнел.

— Что не так? — спросил Генри.

— Все нормально, — чудом не дрогнувшим голосом ответила Мари.

Ничего не было нормально.

Внимание Мари привлекли камень, кристалл и амулет, аккуратно вписанные в середину списка. Она знала, что такие можно достать только в Андагаре — южном мире, вокруг которого клубились бесчисленные темные легенды и слухи. Это то место, в котором Мари надеялась больше никогда не оказываться.

— … так что я думаю, достанем еще этих, потом кое-что в Асторе, а дальше уже за твоей частью пойдем. Эй? Ты вообще меня слушала?

Мари не слушала. Она убеждала себя, что побег сейчас испортит ее годами наработанную репутацию. И представляла деньги. Горы золотых монет, которые она получит в итоге. И все равно сомневалась, что это компенсирует впечатления от визита в Андагару.

— Да, конечно, — ответила Мари. — Только кого там еще надо достать?

— Золотую клетку. — Генри посмотрел на нее так, будто потерял все надежды дождаться адекватности.

Знахарка вскинула голову, будто только этого и ждала.

— Сколько? — спросила она.

— Три. Еще две, то есть.

— У меня больше нет.

Тишина повисла, звеня в ушах.

— И я не могу сейчас ее собрать. Но, — продолжала старуха, — вы мне нравитесь, голубки. Я могу научить вас собирать ее самим.

Мари шокировалась еще на «голубках», поэтому договаривался дальше Генри. Мари за разговором даже толком не следила.

— Мне это не нравится, — сказала она, только напарники вышли на улицу.

— Знаешь, почему этот цветок называется золотая клетка? — ни с того ни с сего спросил Генри. — Он может помочь вылечить многие проблемы. И растет только в одном месте в лесу, неподалеку. Представь, насколько богатыми могли бы стать эти селяне. Никакой работы на полях, разваливающихся домов — только и греби деньги. Этим и всякие недалекие умы пытались воспользоваться.

— И почему не получилось?

— Клетку можно собирать только в момент, когда она раскрывается. И именно тогда с нее течет сок. Он очень ядовитый — но ровно до момента, пока цветок не срезали. Многие погибли, пытаясь по легкому заработать денег. В этом есть определенная ирония. Поселок, как золотая клетка. Источник денег совсем рядом, но толку от него?

— Знаешь, — пробормотала Мари, — это не очень меня утешило. Учитывая-то, что мы эту клетку тоже идем собирать.

В этот раз Мари даже не напрягло, что она шла в чащу леса с малознакомым парнем. В тот момент у нее в голове звенело ужасное желание выпить — а это во время работы она себе не позволяла, как бы сильно не хотелось.

Пока Мари пыталась утихомирить свои внутренние порывы, Генри петлял по заросшим дорожкам. Первый раз они вышли на поляну — и сразу же оттуда ушли. Вышли второй раз, на другую. Генри постоял, покрутился, ничего не, видимо, не нашел. Растеряно глянул на Мари.

— Что она там тебе сказала? — спросила та.

— Клетка начинает гореть ночью. Растет на одной поляне в этом лесу. Знахарка сказала, что мы сразу поймем, на какой.

Теперь потерянно оглянулась вокруг уже Мари.

Ничего особенного она не заметила. Трава, как трава, деревья, как деревья. Только птицы затихли, да солнце заваливалось за горизонт, заливая небо яркими красками. Подул прохладный вечерний ветер и Мари поежилась.

— Значит, будем ждать, — сказала она и оперлась о дерево.

Воцарилась тишина. Генри с интересом оглядывался, будто вот-вот из ниоткуда что-то выскочит.

— Так откуда они тебя выловили? Чем ты обычно занимаешься? — попыталась завести разговор Мари.

Генри набрал в легкие воздуха, но Мари услышать ответ в тот день не судилось.

Солнце окончательно спряталось за горизонт. Небо враз потемнело, а вот поляна залилась светом. То, что сначала Мари признала грибами, начало открывать свои шапочки, разделяться на острые лепестки. Из сердцевины цветов сочился желтый, светящийся сок.

Мари покосилась на Генри — тот замер сначала в изумлении, а потом бросился аккуратно срезать первый цветок. Ножичек он достал с пояса, маленький и изогнутый.

— Они быстро закрываются, — пояснил Генри, не оборачиваясь. — А собирать их можно только в такие моменты.

— Может, мне помочь? — подала голос Мари. На самом деле же, трогать эти ядовитые растения она не особо-то стремилась.

— Нет! — рявкнул Генри к ее облегчению.

Сам он все это время поддевал ножиком стебель клетки и крутил свою кисть так, чтобы не попасть в сок. Работа казалась виртуозной. Мари затаивала дыхание каждый раз, когда очередная сверкающая капля скатывалась вниз, совсем рядом с его пальцами. И успокаивалась, когда сок доходил до земли, отрывался от цветка, переставал светиться и терял свои свойства.