— А теперь скажите мне, что вы ей наговорили? Как вам удалось убедить мою сестру помочь вам?

Эвелин отчаянно боролась с собой, силясь обрести самообладание. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и вернуться к теме Джулианны.

— Я сказала ей, что в своем письме приношу вам извинения. Я объяснила, как познакомилась с вами, и сказала ей, что между нами возникло недоразумение, которое мне хотелось бы разрешить.

Грейстоун по-прежнему дерзко смотрел на неё.

— А между нами возникло недоразумение? — скривил он рот.

Черт возьми, она не сомневалась, что Грейстоун имел в виду тот злосчастный поцелуй!

— Мне так показалось, — ответила Эвелин, вскинув подбородок. — Я объяснила, что мне потребовалось нанять контрабандиста, и, поскольку вы помогли мне бежать из Франции четыре года назад, я хотела обратиться к вам. Она очень интересовалась моими усиленными попытками добиться вашей помощи. Она задала мне множество вопросов. Я пришла в замешательство, когда она, в конечном счете, пригласила меня остановиться здесь.

— Пришли в замешательство или в восторг?

— Я была рада остановиться здесь из соображений экономии, что, как мне кажется, вы должны понимать. Мы с вашей сестрой сблизились. Искренне, по-настоящему подружились.

— Мне очень не нравится, что вы втягиваете мою сестру в свои дела, — резко бросил он, немного подавшись в сторону.

Воспользовавшись моментом, Эвелин проскользнула мимо него и кинулась от стойки балдахина к окну. Там, у кровати, она чувствовала себя будто в ловушке, впрочем, теперь оказалась в ловушке у окна.

Обернувшись, Грейстоун впился в неё взглядом.

— Я был ошарашен, получив ваше письмо, но ещё больше ошарашило меня письмо Джулианны. — Он невесело хмыкнул. — Меня привела в неописуемое изумление уверенность моей сестры в том, что я дурно поступил с вами!

Эвелин испуганно съежилась.

— Она что, написала вам это? — осторожно спросила она. Грейстоун медленно улыбнулся и направился к ней. Чуть не задохнувшись, Эвелин вжалась в подоконник.

— Думаю, вам прекрасно известно, что она написала.

— Она догадалась о том, что произошло! Хотя я несколько раз говорила ей, что вы не позволяли себе никаких неподобающих заигрываний, — поспешила заверить Эвелин. — Я защищала вас! Твердила, что вы не должны передо мной извиняться!

Его глаза расширились от изумления. Слишком поздно Эвелин осознала, что Джулианна не делилась с Джеком своим предположением, не настаивала на том, что это он должен извиняться перед Эвелин.

— Так она думает, что я с вами заигрывал? — вспыхнул он. — Ну конечно, она так думает! А вы — трагическая героиня всей этой истории. В то время как я — злодей!

Эвелин напряженно замерла на месте.

— Я говорила ей не один раз, что вы вели себя как истинный джентльмен!

Он засмеялся:

— И что же, она поверила вам?

— Нет.

Он подошел ближе и склонился над ней. Эвелин застыла. Он снова взглянул на её губы и на сей раз уже не отвел взгляд. Её сердце оглушительно забилось. Неужели он собирался поцеловать её? Прямо сейчас?

Но Грейстоун резко отпрянул.

— Отдаю вам должное, вы отважны, у вас достанет храбрости для дюжины мужчин.

Эвелин покачала головой:

— Я вовсе не такая храбрая.

Он с жаром возразил:

— Я в это не верю.

— Я боюсь… я боюсь будущего и того, что оно готовит Эме.

Грейстоун в упор посмотрел на неё:

— Разумеется, вы боитесь. — Он отошел от Эвелин и принялся неспешно расхаживать по комнате. — Теперь моя сестра — ваша ярая защитница. Она считает, что, как человек чести, я должен мчаться вам на помощь.

Эвелин боялась пошевелиться, хотя подоконник уже впился ей в бедро.

— Я не знаю, почему она так хочет, чтобы вы помогли мне, — честно сказала она. — Я не пыталась склонить её на свою сторону.

— В самом деле?

— Её заинтриговали наши отношения.

Его серебристые глаза пронзили Эвелин.

— Естественно, заинтриговали. Джулианна романтична с головы до ног.

«Что же, спрашивается, это означает? — гадала Эвелин, наблюдая за ним. — Какое отношение ко всему этому имеет романтичная натура Джулианны?»

Грейстоун вдруг остановился.