Жена Тревельяна умерла десять месяцев назад — он должен был вот-вот снять траур.

Эвелин заметила, что вместе с давним другом приехал её кузен. Выбравшись с заднего сиденья кареты, Джон помогал спускаться молодой женщине, которую Эвелин не знала.

— У нас есть что-нибудь, что можно подать с чаем? — с некоторой тревогой спросила она Аделаиду.

— Я могу сделать несколько маленьких бутербродов с огурцом, — предложила служанка. — Не беспокойтесь об этом, миледи. Никто не узнает, что в наших чуланах — шаром покати.

Но Эвелин, разумеется, беспокоилась — они должны были подать гостям закуски, словно в доме всё в порядке. Приличия необходимо было соблюсти.

— Какой красавец, — улыбнулась Аделаида, бросив на хозяйку многозначительный взгляд, а потом повернулась и помчалась на кухню.

Эвелин, естественно, не могла с этим не согласиться. Трев был не только красив, но и богат. Вероятно, он был самой выгодной партией их прихода. И Эвелин вдруг подумала о том, какое множество матерей плели интриги и строили хитрые планы, чтобы с успехом заинтересовать его своими дочерьми.

Эвелин быстро оглядела себя в огромном зеркале, стоявшем в углу кабинета. Она выглядела довольно хорошо: на щеках играл легкий румянец, глаза сияли. Оставалось только убрать несколько выбившихся из прически завитков в довольно простой и старомодный, низко уложенный пучок. С момента переезда в Бодмин-Мур у неё совершенно не находилось времени для моды и уж точно было не до того, чтобы сооружать изысканные прически из своих длинных волос. Повальным увлечением стали распущенные локоны, обрамляющие лицо, в сочетании с длинными прядями, спадающими ниже плеч. Конечно, можно было надеть парик, но ей парики не нравились. Эвелин вздохнула. Сейчас она напоминала бедную деревенскую мышь, но она ведь вдова в трауре.

И всё же Эвелин обрадовалась гостям, невзирая на то, что в доме осталось совсем мало чая. Она поспешила в холл.

Когда Эвелин вошла, Лоран уже проводил троих гостей в дом. Тревельян улыбнулся ей:

— Мы слышали, что ты вернулась из столицы, и решили нанести визит. Надеюсь, мы не помешали.

Его улыбка была такой заразительной… Эвелин выкинула из головы финансовые заботы и улыбнулась в ответ:

— Сомневаюсь, что ты когда-либо смог бы помешать. Здесь ты всегда желанный гость.

Она протянула Треву обе руки, и он расцеловал их. Но, когда Эвелин отстранилась, его взгляд посерьезнел, стал глубоким, испытующим, и она смутилась. Трев уже навещал Эвелин до её отъезда в Лондон, и они мило побеседовали за чаем. Тогда она гадала, чем же вызван его интерес. Она спрашивала себя об этом и теперь.

Джон нарушил неловкий момент, крепко сжав Эвелин в объятиях.

— Пожалуйста, познакомься с Матильдой, моей невестой. Я сгорал от нетерпения, до того хотел, чтобы вы встретились!

Эвелин улыбнулась красивой стройной блондинке.

— Я так за вас счастлива!

— Джон с таким восторгом отзывается о вас, графиня, — расплылась в ответной улыбке Матильда. Веснушки испещряли её крошечный носик. — Я тоже с большим нетерпением ждала встречи с вами. Если честно, я считала оставшиеся до нашего визита дни с тех пор, как вы вернулись из столицы!

Матильда определенно была не робкого десятка, а улыбалась она широко, искренне и заразительно. Невеста Джона сразу понравилась Эвелин.

— Почему бы нам не пройти в гостиную? Сейчас подадут чай.

Трев снова одарил её улыбкой:

— На самом деле мы приехали пригласить тебя на пикник. Наша карета битком набита жареными курами и пирогами с бараниной.

— Сейчас — середина марта! — запротестовала Эвелин. — На улице очень холодно.

Трев усмехнулся:

— О, не так уж и холодно — солнце светит так ярко! — и ни облачка на небе. Кроме того, у нас в карете есть меха.

Эвелин во все глаза смотрела на Трева, пытаясь уразуметь, с какой стати они решили провести пикник сейчас, когда весна ещё толком не вступила в свои права. Джон сделал шаг вперед.

— Возможно, ещё несколько рановато для пикника. Мы, естественно, не хотим, чтобы леди замерзли.

— Знаешь, а ты прав. О чем я вообще думал? Не могу мыслить здраво, когда дело касается тебя, Эвелин, — подмигнул ей Трев. — У меня есть идея получше. Устроим наш пикник прямо здесь, можем представить, что мы — у пруда, наблюдаем за плавающими утками.

Эвелин уставилась на него округлившимися от изумления глазами. Однажды, когда ей было пятнадцать, а ему — на два года больше, Трев пригласил её прогуляться к пруду, и они устроили там пикник. Помнится, тогда Эвелин переполняло волнение, она считала Трева самым красивым молодым человеком, которого ей доводилось видеть.