– Знаете, какое хобби было у Ушакова?
– на лице Чекмаева появилась хитрая ухмылка.
– Игра КВН и любительский театр. Говорят, он был настоящим докой по части имитации чужой речи! Мог заговорить любым голосом!

– Значит, по-твоему, голосом Бехтерева с Макарьевым говорил Ушаков?

– Конечно, Вадим Алексеевич! По чьей-то просьбе Ушаков звонит Макарьеву. А потом его убивают! Мавр сделал свое дело...

– И теперь мавр может уходить... Ладно, считай, что я принимаю твою версию. Предварительно. А зачем тогда нужна смерть Бехтерева?

– Макарьев мог погибнуть в схватке с диверсантами, а мог и остаться в живых. Так случилось, что лейтенант выжил. Первый вопрос следствия: как караул оказался около периметра стартовой позиции? По приказу Бехтерева. А Бехтерев - если бы его оставили в живых, - обязательно заявил бы, что Макарьеву он не звонил. Значит, мы бы сразу стали искать человека, умеющего подделывать голоса. И непременно бы вышли на Ушакова!

– Н-да... Выглядит логично, как считаешь, Павел Викторович?

– Константин Геннадиевич сегодня явно заслужил вкусный пирожок с полки, - сказал Казинцев и заговорщицки подмигнул Чекмаеву.
– Агент, тут следует отдать ему должное, Вадим Алексеевич, - мужичок ловкий и сообразительный: пара трупов и мы всей нашей следственной группой целую неделю жевали версию о самоубийстве Бехтерева!

– Ну, это ты преувеличиваешь, Павел Викторович!
– решительно запротестовал Контрразведчик.
– Версии мы с вами отрабатывали самые разные. Хотя версия самоубийства, - тут я с тобой, пожалуй, соглашусь, - была у нас основной. Ладно, будем считать, что неделю агент у нас выиграл. Один ноль в его пользу, но мячик сейчас на нашей стороне и можно контратаковать. Чем мы и займемся!

– Я думаю, что нервишки у агента начинают серьезно пошаливать, - с пренебрежительной ухмылкой констатировал Казинцев.
– Он на грани провала и вот-вот должен обнаружить себя.

– Поэтому для убыстрения этого процесса мы с сегодняшнего дня открываем второй фронт в лице лейтенанта Макарьева. Пусть агент ощутит реальную угрозу себе еще и с этого направления, - Контрразведчик повернулся к Чекмаеву:

– Вот что, Костя... О том, что найден труп Ушакова, пока никому вне нашей службы не сообщать. А вот Макарьева немедленно привлечь к опознанию тела Ушакова. Как лицо, пользующееся нашим особым доверием.

– Ясно, Вадим Алексеевич.

– И вот что еще... После опознания пусть кто-нибудь из твоих ребят побеседует с лейтенантом, -продолжал Контрразведчик.
– А во время беседы - вроде бы так, невзначай, - расскажет ему о похищении «газика» у Железняка и о том, где именно и как был найден труп Кирилла Ушакова.

34.

6 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

– Антошка, ты куда пропал? Что-то случилось?

Ульяна отыскала Макарьева в летней беседке за зданием монтажно-испытательного корпуса. Антон сидел на узкой деревянной лавке под острым колпаком раскалившейся от солнечных лучей металлической крыши. Сидел, безвольно сгорбившись, с опущенными плечами, положив руки на колени и понурив голову. Лицо Макарьева посерело и осунулось, а неподвижные, словно остекленевшие глаза уставились куда-то в пространство без всякого выражения.

– Антон, да что случилось-то?
– ладонь Ульяны осторожно коснулась его плеча.
– На тебе же лица нет!

Он поднял голову, посмотрел на девушку погасшим и совершенно отсутствующим взглядом и тихо произнес:

– Присядь, Уля.

– Я еле тебя нашла, - Ульяна перевела дыхание и опустилась на лавку рядом с Антоном.
– Олег Беланов сказал, что ты как ушел на обед, так и не появлялся. Где я тебя только не искала! Мы же с тобой договаривались сегодня встретиться в обеденный перерыв, ты помнишь?

– Извини, что не смог прийти. Я был на опознании тела, Уля.

– Где?!

– На опознании тела Кирилла Ушакова, -бесцветным голосом повторил Макарьев.
– В подвале под зданием управления дивизии. Ушакова убили, Уля...

Ульяна испуганно охнула и прикрыла рот ладонью.

– Картина, как говорится, была еще та... Не для слабонервных, - хмуро продолжал Макарьев.
– Кирилл Ушаков почти неделю пролежал в жидком азоте. Знаешь компрессорную станцию около корпуса 2Б? Ну, там, где собирают ракеты носители?

Ульяна кивнула. В ее округлившихся синих глазах застыл страх.

– Вот там Кирилла Ушакова и нашли. В цистерне с азотом. Замороженного...

– Его что же, живьем столкнули внутрь?!

– Нет, сначала его ударили ножом под лопатку. Прямо в сердце. Потом погрузили в «газик» и довезли до этой цистерны. А затем тело спрятали внутри...

– Боже мой, - прошептала Ульяна, облизав кончиком языка враз пересохшие губы.
– Сначала Бехтерев, теперь Ушаков... Уже двое...

– Этой сволочи, которая здесь завелась, наплевать на человеческие жизни, - Макарьев скрипнул зубами и зло сжал кулаки.
– Эта тварь прет вперед с упорством танка!