Сказать об этом у меня не хватит смелости, но и вытерпеть я не смогу.

Дима, словно издеваясь, обхватил губами мой сосок и жадно втянул в рот. Его язык ласкал вершинку, обводил по кругу, а потом с силой надавливал.

Перед глазами потемнело. Я вцепилась в его волосы, теряя рассудок, а он с ужасно возбуждающим звуком выпустил сосок изо рта, а потом обхватил его пальцами и потянул.

Хриплый шепот донесся сквозь дымку безумства:

— Так красиво… Ты идеальная… Они должны выглядеть так оба…

Дима потянулся к другому соску, а я прерывисто простонала:

— У нас есть время до твоего отъезда… Сделай все, что тебе захочется… Не сдерживайся…

Дима вдруг резко поднял голову и пронзил меня взглядом. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга.

А потом он вдруг подтянул сброшенный халат вверх и снова натянул на мои плечи.

Тяжело сглотнув, он покачал головой:

— Нет. Наш первый раз не будет второпях.

До меня с трудом дошел смысл его слов.

— Ты... не хочешь?

Он взял меня за руку и прижал ладонь к своему паху, где под джинсами ощущалась возбуждающая твердость.

Я поняла, что снова хочу ощутить его вкус. На этот раз хочу сделать это полностью самой. Горло до сих пор немного саднило от его грубого проникновения, но я поняла, что хочу еще больше.

Двигая моей рукой, Дима погладил свой член, позволяя мне ощутить всю мощь его возбуждения. Это было невероятное ощущение.

— Ты до сих пор думаешь, что я «не хочу»? – Он провел пальцем по моим губам. – Когда я кончаю от одного твоего прикосновения… И когда возбуждаюсь, думая о тебе… Не хочу, и поэтому в мыслях уже отымел тебя сотни раз. – Он лизнул мои губы. – А может и больше… Здесь, на кухне, возле бассейна, в душе… На комоде… И у стены…

Произнося каждое слово, он легонько прикусывал мочку моего уха, от чего по телу проходили двести двадцать вольт жара и удовольствия.

— Но наш первый раз… ТВОЙ первый раз… не будет второпях. Он будет в особенном месте… – Дима коснулся губами моих губ, нежно втягивая их в свой рот. – Чтобы ты запомнила навсегда… и хотела повторения…

Я уже с трудом соображала, о чем он говорит. Мир сосредоточился на его губах и горячем дыхании, а больше я не видела ничего.

— Это не займет много времени. Дождись меня. Через пару дней я вернусь.

Почему-то сейчас я оставалась человеком. Димы не было уже два дня. Лучше бы это время я провела кошкой, а потом, когда он вернется, снова превратилась бы в человека.

Но контролировать это мне было не под силу. Поиск в интернете не дал никаких результатов, кроме кучи сайтов с настолько бредовыми заявлениями, что даже я, зависшая между телом кошки и человека, хотела покрутить пальцем у виска их авторов.

Под конец второго дня я начала потихоньку сходить с ума.

Чтобы не утратить остатки разума я занялась своим любимым делом – шитьем. Не знаю, осмелюсь ли это надеть, но к Диминому возвращению все должно быть готово.

На четвертый день я поняла, что даже от того, чем мечтала заниматься всю жизнь, можно устать. Без Димы хотелось лезть на стенку.

Я не могла даже выйти на улицу, опасаясь, что превращусь обратно в кота в любой момент.

Но и сидеть в четырех стенах, пусть даже в таких огромных, становилось невозможным.

Я хотела к Диме.

Хотела увидеть его. Прикоснуться. Услышать голос.

Но от него не было никаких вестей. Я постоянно смотрела на телефон, который он мне купил, но тот равнодушно молчал. А звонить или писать сама я не осмеливалась – вдруг потревожу его? Помешаю.

И сны, как назло, снились чепуховые и скучные.

Димы в них не было.

Я не знала, что сделать, чтобы увидеть его.

Постепенно я начинала… хотеть снова превратиться в кошку.

Ведь только кошкой я могла почувствовать, что с ним. Унять его боль и успокоить тревоги. Усмирить ярость. Встретиться с ним во сне.

Человеком же я была для него абсолютно бесполезна.

Дурные мысли одолевали с невероятной силой. С каждым часом их становилось все больше.

Чтобы хоть как-то справиться с этим, я начала… учиться готовить. Дима не любил еду на вынос. Говорил, что не доверяет ресторанам и кафе. Хочет видеть, как, из каких продуктов и кто готовит еду.

Он и сам прекрасно это делал. Но мне хотелось хоть как-то порадовать его.

Я во всех красках представляла, как он открывает дверь, уставший проходит в кухню, а тут его ждет накрытый стол. Скорее всего он удивится. И, надеюсь, обрадуется.