— Не волнуйся, — шлепаю я его по груди, когда мы подходим к костру. — Дельфины — настоящие самцы.

— Продолжай дразнить меня, Хен, и увидишь, что случится.

— Ты меня отымеешь? — с надеждой спрашиваю я. — Или малыш Дэвис слишком расстроен?

— Во-первых, никогда больше не называй его так. Большой Дэйв будет оскорблен. И хуже всего… э-э, дискомфорт от устройства сзади.

— О нет, я спалила твою маленькую коричневую ягодку!

— О боже, пожалуйста, забудь, что я сказал, — стонет он.

— Что? Тебе не нравится этот термин? Как насчет заднепроходного отверстия? Анус? Не волнуйся, я придумаю что-нибудь получше.

— Если ты не хочешь, чтобы я бросил тебя в океан, то прекрати сейчас же, — Дэвис усаживает меня на одну из длинных деревянных скамей, расставленных вокруг костра, и машет рукой нескольким знакомым гостям. Не дай Бог, людям придется сидеть на песке. Все выглядят иначе, одетые в джинсы и толстовки для ночи на пляже.

— Прекратить что? — спрашивает Каша, когда они с Романом усаживаются рядом.

— Ничего, — отвечает он, в то время как я произношу. — Он не нашел подходящего слова описать свою хрустящую мужскую сумочку.

Каша смеется, а Роман улыбается ему.

— Ай, сама мысль о том, что можно сойти с ума от шока, уже достаточно плоха. Ты не можешь повредить мужскому достоинству. Это просто неправильно. Вот, держи, — смеется он, протягивая Дэвису бутылку бурбона.

Дэвис принимает ее и делает из нее большой глоток, прежде чем вернуть.

— Как прошел репетиционный ужин? — спрашиваю я у Каши.

— Потом расскажу, — обещает она.

Лидия идет по пляжу, рядом с ней идет мужчина.

— Это Саймон Карр? — интересуюсь я.

— Конечно, это он. Они много времени проводят вместе. Она клянется, что не трахается с ним. Он сильно вырос со времен школы. Интересно, что у него там прячется.

Дэвис смотрит на Романа и качает головой, пока мы с Кашей обсуждаем, что может скрываться у Саймона в джинсах.

— Я больше не желаю слышать, что парни — свиньи. Женщины ничем не лучше.

— Вот ты где, — восклицает Каша, когда они приближаются. — Я искала тебя после обеда.

— Мы вышли через служебный вход.

— Вход для слуг! — восклицаю я, указывая на Дэвиса. — Еще одна хорошая шутка!

— Вот именно! — объявляет Дэвис, хватая меня и перекидывая через плечо. Каша и Роман сдерживают смех, а Лидия и Саймон смотрят на нас в замешательстве. — Извините, — говорит Дэвис, как будто таскать на себе женщину — совершенно нормальное поведение.

Он топает по пляжу, и меня начинает подташнивать от того, что я подскакиваю у него на плече.

— Опусти меня!

— Обещаешь, что заткнешься?

— Постараюсь, — хихикаю я, и он ставит меня на ноги.

Он рукой убирает волосы с моего лица, и усмехается:

— Никто никогда не сможет обвинить тебя в нечестности.

Лунный свет освещает его лицо, отражаясь в его глазах и делая его слишком совершенным, чтобы можно было так просто на него смотреть. Сколько ночей я провела рядом с ним на заднем крыльце, наблюдая, как лунный свет падает на его лицо? Всего лишь несколько дней, которые мы провели во дворе, глядя на то, как утренний свет полз по траве, чтобы добраться до нас. Это не должно было вот так закончиться.

У нас были мечты.

У нас были планы.

Мы собирались быть вместе навсегда.

Мы были глупыми детьми.

Мне двадцать шесть лет, а я все еще глупа, мечтаю о большем с ним, когда это просто невозможно.

— Что за взгляд, Хен? — спрашивает он мягким голосом.

— Наверное, просто устала, — бормочу я. Еще один день. У меня с ним остался всего один день.

— Давай присядем. — Он садится на песок и притягивает меня к себе.

— Почему ты ушел так просто? — Слова вырываются прежде, чем я успеваю их остановить.

Он вздыхает, а я продолжаю.

— Знаю, что это глупо, но мне нужно знать. Потому что я не была хороша в постели? То есть, мы сделали это только один раз. Несправедливо было судить…

Его палец касается моих губ.

— Остановись. Это не имеет к тебе никакого отношения, Хен.

Гнев берет верх.

— Ты что, издеваешься? Это было все, что нас связывало. Когда ты сказал, что мы будем вместе после того, как закончу школу, я поверила тебе. Ты хоть… — мой голос срывается. — Я любила тебя.