(Энциклопедия Ядерной Эры. Издание 3-е, дополненное. Святоч, 38-й год Я.Э., типография Патриархии СПД).

Одинокая птаха робко перелетела с ветки на ветку. Словно не веря яркому теплому весеннему солнцу, синица раз за разом пересаживалась с дерева на дерево. И, наконец, раскрыла своё оперение… Пару раз, на пробу, тихонько пропела. Где-то недалеко откликнулась ещё одна, затем ещё и ещё… И весь мрачный лес занялся птичьими трелями.

Едва слышно раздвинулись заросли травы-морозники, и из них на подернутую инеем дорогу вышли два воина в лёгких кожаных доспехах.

— За поворотом — убежище. Каменная стоянка в пять этажей. И ещё подвал. Там и сидят Пчёлы, Ваше благородие.

Воины уступили дорогу седовласому боярину. Тот осторожно пробрался к крайнему кусту у поворота и достал подзорную трубу:

— Вижу. Так что, говорите, днём они спят?

— Не то, чтобы спят. Но на солнце стараются не выходить. Обжигает их, если облаков нет, — негромко ответил одноглазый десятник-разведчик.

— Так, Малер. Слушай приказ. Выстави здесь в кустах пост и возвращай своих людей. Незачем глаза тут мозолить. Я к князю на доклад.

Старый парк основательно зарос. Благо, асфальтовая дорога, хоть и сузилась до ширины одной телеги, всё ещё держалась под непрерывными атаками корней деревьев-великанов. Густой подлесок создавал полумрак, в котором тут и там из-за деревьев поднимались облачка пара от дыхания разведчиков Малера.

За поворотом воины вскочили на коней и галопом поскакали по дороге. Всего через несколько минут они выскочили на поляну перед высоким, полностью поросшим колючей радивикой, холмом. На вершине его, в изрядно проржавевшей беседке, разбил свой штаб Великий Князь Орловский.

Вокруг спешно сооружался полевой лагерь. Горели костры, кипели чаны, тут и там десятки воинов отдыхали прямо на молодой зелёной травке, лишь с утра окончательно избавившейся от многомесячного снега.

За небольшим раскладным столиком собралась вся немногочисленная свита князя. Немного поодаль, поставив временного истукана в виде украшенной перьями головы орла, жрецы споро свежевали огромного тушканчика, сливая кровь в кипящую на жервеннике чашу.

— Господин воевода, дозвольте обратиться к Его Высочеству, — упал на колено седовласый боярин.

— Дозволяю. Государь, боярин Мичурин, из младшей ветви, — Воевода Пестов махнул рукой, в которой была зажата основательно обкусанная жареная перепёлка.

— Ваше Высочество! Пчёлы обнаружены. Сидят в стоянке Северного Парка, видели несколько патрулей через окна строения.

— Не выходят? — Великий князь залпом допил кубок с мёдом.

— Нет, внутри сидят. Солнце их обжигает, Ваше Высочество. Вряд ли до ночи двинутся с места.

— Благодарю, боярин. Отдыхай.

Глядя вослед удаляющемуся воину, набольший воевода Пестов отбросил недоеденную перепёлку собакам, что сидели у его ног:

— Ну что, или ночи ждать и ловить их на дороге. Или атаковать сейчас — но это означает бить в лоб в сильную крепость, там стены хорошие. Да, кстати! У них и тяжелое оружие имеется, государь. Кровью умоемся.

— А почему такое хорошее укрепление — и без нашего гарнизона? — обратился князь к подошедшему Перовскому-старшему.

— Так воды там нет, да и по полгода стоит туман. Хоть и Пограничная Муть, но укрыться особо негде. А высотки рядом разрушены, только вот эта стоянка и осталась. Да и она вся открытая внутри. От Гримуара ещё можно, с трудом, отбиться. А вот зимой здесь совсем плохо, государь. Муть повсюду.

Князь задумчиво разломил краюху хлеба, не глядя, скормил её голубю в золотой клетке, что с поклоном преподнёс разряженный слуга.

— У нас не будет преимущества конной атаки в таких условиях, — почтительно добавил воевода.

— Но и ждать мы не можем, — парировал глава секретной службы, — в войске припасов всего на пару дней, а ночью Пчёлы куда лучше нас воюют. Ещё не известно, когда потерь будет больше.

— Вы забываете про меня, судари, — Великий князь величаво поднялся, распахнул своё одеяние и окружающие увидели на его груди большое навесное украшение с несколькими крупными Зернами Силы, — Я сам по себе и ваша защита, и ваша артиллерия. Перовский! Насколько крепка там крыша?

— Это бывшая автостоянка, Ваше Высочество, — поклонился безопасник, — Но полсотни лет… Ничто не вечно!

— Дозвольте обратиться, Ваше Высочество, — встал вслед за всеми остальными врановский воевода, — А как же княжна? А как же ваши люди?

— Сколько этажей в укреплении, Перовский? — Князь вышел из-за стола.

— Пять, государь.

— Ну, значит буду бить только по верхним. Аккуратно, но сильно!

Преимуществом Пчёл всегда считалось их превосходное владение метательным оружием. Говорят, что каждый маленький отрок пчелиного рода с детства учится метать пращу, а как только он становится в силах натянуть тетиву, Великая Мать лично вручает каждому пчелёнку хороший детский лук.