– Если честно, то я не понимаю, зачем держать девушку против ее воли, ведь у племени полно других женщин, согласных на нас работать, она еще совсем ребенок, не больше четырнадцати лет… думаю, Рональд поступает не совсем корректно…

В голосе зрелого мужчины слышались нотки досады и даже заступничества, он вообще показался на вид достаточно добрым, глаза его серо-голубые поблескивали на свету; седоватые, в прошлом пышные брови, а ныне слегка торчащие, но не опущенные, отчего взгляд казался искренним и простым без надменности или тем более гневности; недлинная бородка тоже была с проседью, высокий лоб открыт, что еще больше показывало бесхитростное выражение лица с ноткой милосердия, особенно, когда рассказывал про девочку. Нос его слегка с горбинкой, однако в целом вполне приятный вид для своего возраста за пятьдесят; рост невысокий, фигура обычная, ни пухлый, ни худой, волос зачесан назад, имея начало у лба с характерной формой треугольника. Ему отвечал спокойный Бен, очевидно не испытывающий подобной доброты к дикарке:

– Не волнуйся, с ней занимается Ребекка, учит манерам и поведению, уверен, скоро всё наладится…

Помня холодный и вообще немилый вид той дамы, Лиони очень сомневалась в методах обучения и тревожилась за бедняжку, которую просто-напросто закрыли под землей… Мельком возникла мысль как-нибудь познакомиться с данным гостем и поведать правду, он пока единственный, кто хоть немного отличался от остальных живущих здесь, во всяком случае девушке так показалось. Сверху донесся, как всегда, громкий неприличный зёв Ангуса, и Лиони скорее вышла на улицу. Там неподалеку среди деревьев крутился Джим с карандашом в руке, рядом на траве лежала тетрадь. Парень задумчиво потирал подбородок и поправлял очки, смотря вверх и в стороны. Позади оказался бодрый Алекс и громко поинтересовался:

– О чем думаешь, доктор?

Отвлеченный Джим невольно испугался и резко повернул голову.

– Да вот… очень странно… – начал делиться. – Здесь растут совершенно разные виды растений и деревьев, которые по идее относятся к разным ареалам и широтам, однако я вижу их вместе… Прямо-таки чудеса…

Алекс мало разбирался во флоре, поэтому ему было неудивительно или скорее все равно, а вот на счет некоторой живности охранник уже в курсе благодаря местным. Увидев кое-что на спине парня, он резко достал острый нож с пояса и повел ближе, не на шутку встревожив доктора. Ткнув концом по пиджаку Джима, Алекс показал на острие паука темного цвета с добавлением красных и оранжевых узоров, быстро дергающего своими пушистыми лапками.

– О, Боже! – эмоционально возгласил парень и выпучился.

– Не знаю, как на счет деревьев, но такого красивого паука я не видал в наших краях, – с шутливым лицом выдал Алекс и посмеялся.

Следом поднес нож к себе и близко рассматривал, то подув, то вовсе высунув язык в сторону членистоногого.

– Напоминает тарантула, только цвет яркий как у вида чёрных вдов… – чуть успокоившись, поведал Джим. – Но я бы не советовал его лизать…

Алекс снова засмеялся.

– Черная вдова? Это точно! Некоторые женщины как паучихи… – высказал в забаве и одновременно иронии он. – Дикарка сказала мне, что эти гады ядовиты, но не смертельны, а от укуса помогает сок зеленых кислых плодов, растущих на одной из здешних пальм.

– О! Как интересно! Нужно обязательно сорвать и изучить! – впечатлился Джим.

Вот только как залезть на высокую пальму?.. Видимо, вновь не обойтись без помощи местных. Лиони вошла в дом и встретила на лестнице спешащую с улыбкой на лице Джуди. Очень заинтриговало, что могло взбодрить обычно грустную хозяйку. Девушка поспешила вслед, и та радостно поделилась:

– Мистер Куинн передал письмо от супруги, где она написала о наконец-то распустившемся цветке, который я ей давала!

Глаза Джуди словно сверкали, охватил небывалый энтузиазм.

– Она пишет о ярко-розовых махровых! Не может быть! Я так долго ждала, но у меня они никак не хотели цвести! – продолжала она, едва успевая вдыхать воздух.

Лиони подхватила заразительное вдохновение и с широкой улыбкой следовала наверх, а перед уходом к себе Джуди предложила присоединиться к поездке, ведь ей не терпелось увидеть красоту. Тот гость в гостиной, судя по всему, и был мистер Куинн.

Вечером Лиони встретила брата после ужина и попросила зайти к ней. Изабель услышала слова и ее задело имение у пары своих каких-то секретов, о чем ей рассказывать якобы не хотели. Когда Джим пришел, сестра поделилась про пленницу в подвале, на вопрос брата, уверена ли она, девушка несколько раз подтвердила, затем поинтересовалась, когда он собирается вновь посетить дом Клиффорд, на что парень не был точно уверен, возможно, в ближайшее время или же в вечер приглашения к ним на ужин, о чем поведала в присланном сегодня письме Ребекка. Лиони удивилась и тоже решила поехать на следующей неделе, однако Джим поправил о приглашении только его с Изабель для знакомства и Бена с женой для компании, в общем лишь пары. В очередной раз вспомнив выражение лица гнетущей дамы, девушка сразу подумала о нарочном обделении себя, значит Ребекка все-таки о чем-то догадалась либо же Лиони ей не приглянулась по еще каким-то причинам.

Новым днем девушка собиралась в гости в дом миссис Куинн с Джуди; к ней неожиданно постучали. За порогом стоял веселый Ангус и внезапно пригласил на прогулку. Лиони немного терялась поначалу, но всё же извинилась и отказалась. Лицо мужчины тут же исказилось, ноздри раздулись схоже с привычкой брата, к тому же девушка не особо объяснила причину отворота, лишь сказав о других запланированных делах. Набалованный и любимый сынок маменьки, естественно, обиделся, задели его самолюбие, ведь до этого никто из приличных дама не вел себя подобным образом с ним. Лиони натянула улыбку и начала закрывать дверь, услышав колкие слова:

– Наверняка это ассистирование ботанику…

Намёк неоднозначный, но в принципе понятен, девушка смело ответила:

– Цветоводу…

Ангус разинул рот на некую дерзость и резко развернулся.

Произошло намеченное, и карета повезла пару в гости. Обитель семьи Куинн находилась недалеко, однако нужно было ехать сквозь негустой лесок; хозяин даже нанимал людей, в том числе местных, чтобы вырубили некоторые деревья и освободили больше пространства для экипажей, ибо он беспокоился о безопасности, в частности любимой жены. Лиони вновь любовалась в окно красотой природы; доносился приятный аромат цветов и пение различных птичек, каких она еще никогда не встречала раньше. Дом также стоял среди растительности, выглядел по-своему необычно, напоминая испанский либо португальский стиль. Один этаж, овальный парадный вход с деревянной дверью, над ним навес со столбиками, окна соответственно овалом вверху, слева у угла имелось самое большое, видимо, для гостиной; стены белые, крыша тёмная, рядом стояла еще одна похожая пристройка поменьше. Где-то позади были амбар и конюшня. Встретила белокожая взрослая служанка по имени Анита и проводила внутрь. При входе увиделся вполне просторный коридор, ведущий вперед к дверям, чуть дальше от парадного входа – двери направо, а ближе налево действительно в гостиную. Там неподалеку лицом стояла молодая женщина с легкой улыбкой, ожидая гостей, держа ладони вместе чуть навесу. У нее был высокий рост, статная фигура с длинной лебединой шеей; сразу после стана завлекал ее взгляд: карие глаза в целом небольшие с интересным разрезом, словно чуть вытянутые к концу некой характерной «стрелочкой» с загибающимися ресничками, тёмные бровки в виде «домика»; на фоне резковатой трапециевидной формы лица носик смотрелся маленьким и коротковатым, будто пуговка с аккуратными ноздрями, губки узорные средние, над верхней справа родинка; высокий, но красивый гладкий лоб с вьющимся длинным, достаточно густым волосом на голове коричневого оттенка, частью объемно заколотым, а остальные пряди падали на спину. В вытянутых вверх ушах, ненароком напоминающих как у мышки, были надеты висячие серьги в сдержанном стиле с камнем. Касательно взгляда, то он был явно интригующий или, лучше сказать, завлекающий, с ноткой плутовской шаловливости, притом, возможно, небезобидной… В женщине определённо присутствовала своя изюминка и также свои тайны… На ней белое красивое непышное платье с прямым вырезом горловины в ажурном синем обрамлении, рукав до локтя, тоже окаймлен. Голова была слегка приподнята в показе некой гордости и будто обладания знатным родом, однако поза не относилась к прямому высокомерию, скорее просто такая манера или стойкость характера. В легком прищуре она поприветствовала и мягким движением руки показала присесть на софы между столиком. В конце зала имелась широкая овальная арка, ведущая на улицу во внутренний загороженный двор.