– Я совсем умру от скуки, – жаловалась подружка.

– Ан, ты, кажется, не собиралась ужинать с нами, – случайно вспомнила я.

– А… – она махнула рукой в сторону двери, – без Бель неинтересно. Я отложила ужин с лейтенантом на завтра. А я вот подумала: может немного поработать мозгами и пока мы в зоне досягаемости Космического Центра, окончить какой-нибудь курс?

У меня даже челюсть медленно поползла вниз. И как только такая мысль могла прийти ей в голову? Я переглянулась с Иштером. Он, усмехнувшись, пожал плечами.

– А что? Освоить, к примеру, технику самообороны или основы парапсихологии. Все же неизвестно, что нас ожидает впереди. Как считаете?

Я задумчиво произнесла:

– Нам всем не мешает чем-нибудь заняться как минимум на три месяца.

– А что неплохая мысль, – оценил Иштер. – Мне необходимо решить кое-какие политические вопросы…

Оба вдруг посмотрели на меня.

– Обо мне не беспокойтесь. Я найду, как убить время, – заверила я.

Этой ночью мне спалось плохо. Отчего-то невыносимо разболелась голова. Хотелось позвать кого-нибудь, но не было сил дойти до коммуникатора – приборчика похожего на дистанционный пульт, лежащего на столике у зеркала перед входом в каюту.

Я ворочалась в постели, то и дело садилась, зажимая голову руками. В голову лезли разные мысли: от почти «безобидной» – что я отравилась, отведав рыбный шнеткер, до ужасающей – что это колдуны наслали на меня неизлечимую болезнь. Было так больно, что слезы текли из глаз.

Я промаялась до середины ночи. Потом все же задремала и проснулась оттого, что что-то холодное коснулось моей руки. Прежде чем открыть глаза я успела заметить, что в каюте включен свет. Сразу стало страшно.

– Кто здесь? – спросила я, с трудом разомкнув ресницы. – Кто?!!

Я приподнялась и тут же лишилась на время дара речи. Надо мной склонилась… Гульсияра. Она казалась чрезвычайно взволнованной, губы и руки ее дрожали. Я смотрела на нее широко открытыми от удивления глазами, и понимала: девочка оказалась здесь неслучайно. На ней была черная кожаная курточка с прозрачным капюшоном, брючки, а на ногах сапожки.

– Ты?!!

– Извини, Лануф, я знала, что ты не захочешь меня взять с собой, и поэтому я сбежала. Но я оставила Вороне сообщение и Ирлиса уже, наверно, все узнала. Я не буду помехой, Лануф, обещаю.

Я откинулась на подушку, ощутив, как в виски ударяют волны тупой боли.

– Скажи, что принести, я принесу. Я не могу видеть, как тебе плохо.

– И откуда ты за мной шпионила?

– Откуда и ты…

– То есть ты все это время была под моей кроватью?

Девушка смущенно улыбнулась.

– Я хотела спрятаться в шкафу, но там пусто, и ты могла быстро меня найти.

– Принеси мне мокрое полотенце и что-нибудь от головы, – попросила я.

Мне не хотелось ни о чем думать, и даже не хотелось укорять Гульсияру в желании отыскать похищенных. Я хотела лишь одного: чтобы прекратилась эта невыносимая боль, и я могла спокойно поспать.

Гульсияра вернулась быстро. Она помогла мне сесть и, вручая холодное мокрое полотенце, сказала, высыпая на постель с десяток разноцветных капсул.

– Из лекарств только это…

Она, наверно, сомневалась, что именно мне поможет, и потому принесла все, что смогла найти.

Я проглотила розовую капсулу и прижала полотенце ко лбу.

– Притуши свет, – попросила я.

– Да, сейчас.

Гульсияра поспешно отключила часть ламп. Стало сумрачно.

– И что же мне с тобой делать? – вздохнув, поинтересовалась я.

– Только не отправляй меня обратно. Я все равно сбегу! Пожалуйста, можно я останусь?

Я опять вздохнула и, пересилив боль, проговорила:

– Хорошо оставайся. Но если ты будешь жаловаться, предъявлять претензии или мешаться под ногами, я выкину тебя из корабля на все четыре стороны.

Гульсияра облегченно вздохнула.

– Вы не пожалеете, госпожа Лануф!

– Мы же договорились…

– Прости, я по привычке. Я так счастлива!

– Можешь выбрать себе каюту.

– А я уже выбрала. Я остаюсь здесь!

– Тут мало места для двоих. Или думаешь, я переселюсь в другую? – от такого предположения я даже ощутила, как в глубине души зашевелился, просыпаясь, гнев.

– Нет, что ты! Я просто боюсь находиться одна. Ну, после того происшествия. Мне всюду мерещатся колдуны. Да и мужчин на корабле много… Я не привыкла, когда все пялятся на меня, и шушукаются за спиной. Поверь, так было, когда я с девушками носила на корабль вещи.

– Я верю тебе. Ладно, живи у меня.

Я повалилась на подушки, легла на спину и перевернула полотенце обратной стороной.