— Ну шо? Это оно? — презрительно сплёвывая в открытое окно, уточняет водитель. Даже для него, приличного таксиста из нормальных районов, «ТабачОК» и прилегающие к нему территории выглядя крайне убого и вызывают желание свалить куда подальше, пока местная шпана не разобрала машину на запчасти прямо на ходу.

— Оно, оно, — рассеяно говорю я, в который раз высовываясь из окна, и изучая двор — какой именно дом мне нужен… Второй направо… зелёный, как говорил Дэн. Да все дома здесь, как на зло, зелёные и друг от друга отличаются только надписями:

«Катька шлюха!»

«Отсосу за бабло» (и телефон рядом, причём, сама хозяйка номера вряд ли в курсе того, какую рекламу ей тут делают)

«Все педорасы!» и значок анархии под надписью.

Опять жалею, что Вэл этого не видит — он бы точно, прикупив аэрозольный баллончик, побежал исправлять ошибку. А так — и оставаться тут «пЕдорасам», разрушая основы грамматики русского языка.

И, несмотря на явное неблагополучие района, все это вызывает во мне ностальгию и какое-то ощущение давно прошедшего детства. Я росла в очень похожем массиве, примыкающем к подобию Черемушек — в чём-то там было получше и почище, но на стенах и на асфальте белой краской писали очень похожие же надписи. Ещё из актуального было «Metallica» и «Шансон — хуйня!» — молодежь в нашем районе обитала приличная, и морды на сходках часто бились не просто так, а по идеологическим убеждениям.

В итоге, нужный дом мы находим только тогда, когда я вижу очень знакомую «Шкоду», припаркованную недалеко от одного из подъездов. Чувствую, как от волнения кровь приливает к щекам, и даю знак водителю — приехали, все, можешь больше не бурчать. Не отпуская его сразу, выхожу из салона, чтобы убедиться, это точно она, а не похожая машина. Как только Артур не боится оставлять ее так открыто — если ее не угонят или не обчистят ночью, то днем добьют местные дети, которые бегают вокруг и визжат, стреляя резиновыми пульками из пластмассовых пистолетиков, бросая друг в друга супер-жижу и лизунов, половина из которых пристает к капоту, и малышня беспечно отдирает свои липучки, не боясь того, что сработает сигнализация — да она и не срабатывает.

Бросаю быстрый взгляд на номера — и ловлю себя на том, что не помню из них ни одну цифру, так что они мне точно не помощники. Заглядываю в салон — кажется, всё-таки, это Артура. Да и не думаю, что на отшибе, где не так уж много машин, особенно каких-нибудь простеньких, но иномарок, у этой «Шкоды» нашёлся бы вдруг точный брат-близнец.

— Тетя! Отдай лизуна! — выводит меня из задумчивости голос мелкой хулиганки, которая гоняет вокруг, пока ее мать вместе с остальными женщинами наслаждается погожим вечером и пьёт пиво в беседке неподалёку.

— Лизун! — говорит девчушка, и показывает на остатки жижи на боку моего, вернее, Эмелькиного халатика.

Черт, я так увлеклась изучением машины, что даже не заметила, как и мне прилетело и я измазалась.

— Отдай! — юное существо начинает соскребать цветную слизь с меня, после чего мнёт его руками и соединяет с остальной частью своей игрушки.

— Эй. В обмен на то, то я отдала тебе, что ты хотела, скажи — это чья машина? — решаю перестраховаться я.

— Дядина, — отвечает существо и убегает, радостно смеясь.

Ну, хорошо, что хоть не тетина, резонно думаю я, прикидывая, достаточно ли у меня информации для однозначных выводов.

— Дядя Алтул тебе по слаке даст, если что-то поломается! — неожиданно возвращаясь, добавляет юное существо и пытается снова кинуть в меня лизуном, но я отворачиваюсь. — Тлогать — можна! Ломать — низя!

Все, я нашла его. Нашла! Могу думать только об этом, пока возвращаюсь к таксисту, рассчитываюсь с ним за дорогу, за простой и за еще один маршрут — от Наташки до меня. Прошу подъехать к ее дому, позвонить в домофон, набрав цифру "двадцать два", и забрать Вэла. А еще — подождать минут пятнадцать и уезжать только по истечении этого времени (мысль о том, что Артур может меня выгнать, почему-то крепко засела в мозгу) Даю водителю еще одну крупную купюру чаевыми в надежде на сговорчивость, но он только недовольно морщится, когда берет ее. Ну что ж, не понравилась я ему так не понравилась — и хоть озолоти, надменное выражение на его лице никуда не денется.

Уж такие он у нас, гордые и принципиальные таксисты.

Главное, чтобы в том, к кому я приехала, мое появление вызвало чуть более позитивные чувства.

Поднимаясь на пятый, самый последний этаж (вот как на зло, Артур не мог еще выше забраться?) слышу, как в выбитое окно лестничного пролета раздаётся громкий рев мотора и визг шин. Быстро выглядываю из окна подъезда и вижу, как мой водитель не сдержал своё слово и дернул куда подальше, не выжав и двух минут. Очень надеюсь, что хотя бы второй пункт нашего плана он не нарушит, и сейчас направляется к дому Наташки, чтобы забрать Вэла.

Хотя, и на это у меня нет никаких гарантий.

Что ж, теперь я точно не выберусь отсюда сама. Остаётся понадеяться на удачу — на то, что я действительно найду квартиру Артура, на то, что он меня впустит и выслушает. А больше мне надеяться не на что.

Когда же, наконец, я добираюсь на площадку пятого этажа, ловлю себя на том, что не могу понять, в какую дверь стучаться или звонить. Денис говорил о двери по центру — но тут их целых четыре. Две по бокам и две по центру. Какая из них? Стучусь в ту, которая ближе к лестнице — и мне открывает бабулечка, очень похожая на ту, о которой так беспокоился вчера Вэл, пока она хулигански перебегала дорогу на красный свет. Только на той было цветастое платье, а на этой — длинная белая рубаха, и на голове — папильотки.