— Ага, разбежался! — возмущённо вдыхая облачко пара, дизайнер делает крайне надменное лицо. — Может, это, конечно и органический продукт, но ослиное молоко… Это каким надо быть извращенцем, чтобы его пить!

Прячу лицо в ладонях, чтобы не всхрюкивать от смеха — Вэл не должен догадаться, что мы пусть безобидно, но всё-таки подшучиваем на ним, иначе это будет смертельная обида. Если он взволнован, то напрочь теряет чувство юмора.

Когда снова поднимаю голову и смотрю в окно — понимание того, что мы уже внутри этого нового мира, уже в посёлке, затапливает меня каждым штрихом, каждой деталью картинки, в которой я оказалась. Длинные, под низкой крышей с решетчатыми окнами склады сена и какого-то другого сельхоз провианта, жилые дома — большие и маленькие, каждый со своим двором, с выбивающимися из-за заборов цветами, нависающими над ними ветками со спелой черешней, абрикосами, шелковицей. Кое-где мой глаз выхватывает колодцы, и я взволнованно хватаю Артура за руку:

— Это же они, да? Из них воду берут?

— Они самые. Самая чистая вода здесь. Вкус такой, что ни одна бутилированная не сравнится.

— А минеральный состав? — интересуется Вэл.

— Что? — Артур не сразу понимает этот вопрос.

— Минеральный состав! Баланс минералов и солей! Вы же ее обследовали в лаборатории? Официально разрешено ее пить?

— Это ты у местных спросишь, — теперь уже Артур пригибает голову, чтобы не выдать себя. — Они тебе все по минералам и солям расскажут. Все, что захочешь.

— Хорошо, — довольно улыбается Вэл и снова глубоко затягивается вэйпом. А я понимаю, что его сюрпризы и удивления только начинаются.

Мы сбавляем скорость, и в открытые окна я вижу, как местный народ, подходит к заборам, опирается об ограду — кто машет рукой, кто зовёт Артура по имени. Его здесь называют интересно, на местный манер — Артурко.

— Шо, Артурко? Знов до деда приехал?

— На цей раз надовго?

— А мамка де? Опять в городе осталась? Ишь ты, Тамарка яка стала! Городская! Ты дывы!

Сухонькая и загорелая на солнце бабуля в цветном платке, повязанном так, что концы завязанного узла смешно торчат над головой как маленькие рожки, одна из тех, кто активно допытывает Артура о его ближайших планах.

— Скоро и она приедет, баб Зой! — снижая скорость до предела, Артур выглядывает из окна и, не сговариваясь, протягивает руку, в которую, похожая на печёное яблоко баб Зоя насыпает горсть черешен. — Вы там козу свою не теряли? Сидит одна, на автобусной остановке. Сразу как увидел, подумал, что ваша.

— А то чья — моя, канешно! Це ж Галька, самая меньшая из моих. Шельма такая, вечно тикает свет за очи! От спасибо, Артрурко! Пойду приведу! А то б шукала, шукала, а потом и нашла б, и вбила! А шоб знала!

Вэл от такого разгула аутентичности даже не замечает, что наш обман вскрылся, и его ослик оказался козой. Не оборачиваясь, слышу его громкое дыхание и новые звуки выдуваемого пара, надеясь, что он хотя бы в обморок не хлопнется, когда надо будет выходить из машины.

Равно как и я.

Тем временем баб Зоя что-то продолжает кричать нам вслед, а я вдруг думаю, что если бы у той странной бабули с козлом, которая нашла нас с Артуром на городском пляже, была сестра, то это точно была бы местная баб Зоя. Только наша первая бабушка была бы с тёмной, таинственной стороны, и спутник ее выглядел как древнейшее животное из свиты козлоногого Пана, а сегодняшняя — добрая волшебница, с неугомонной козой Галькой, которая приходит своей сестре на смену, когда кончается ее время — темная ночь.

Высовывая голову в окно, совсем как Артур минуту назад, вижу, что баба Зоя вышла за ворота и посылает нам вслед крестные знамения, что-то беззвучно шепча тонкими губами.

— Слушай, че это она делает? Хоть не проклинает нас, нет?

— Как раз наоборот, — Артуру даже не надо оглядываться, чтобы понять, о чем я говорю. — Крестит. Это оберег типа. Чтоб не сглазили.

— А я и сам булавочку ношу, — подаёт голос Вэл, бледность лица которого проступает все сильнее. — Так что не сглазят. А бабушке спасибо. С самого начала нас защитила!

Артур лишь снисходительно хмыкает и жмёт на газ — мы снова ускоряемся и, спустя всего секунду, я понимаю почему. Проехав первые несколько улиц посёлка, мы выезжаем на широкую, разъезженную дорогу, которая ведёт к стоящему поодаль поместью — большому дому со множеством пристроек, за которым виднеется то ли амбар, то ли еще что-то… странное. Глаз успевает выхватить беседки, еще пару крытых брезентом зданий, и на мгновение всё это скрывается из виду — мы въезжаем в небольшой овражек и тут же выныриваем из него.