– Мы – не друзья. И никогда не были.

– Ух, ты.

Мы молча помешиваем кофе – каждая свой. Глупый какой разговор. Наверное, не стоит лезть в душу. Сами разберутся.

– Хочешь честно? Сама не знаю, как так вышло. – Вдруг выдыхает подруга. – На одном из школьных мероприятий нас по ошибке заперли вдвоем в гардеробе. Долго никто не приходил, мы разговорились, а потом… - Она жадно отхлебывает кофе, и над ее верхней губой остается молочная пенка. – Короче, он поцеловал меня. – Сара на секунду затихает, а затем взрывается. – И не спрашивай! Я не знаю, как я могла позволить этому случиться!

Паренек отвлекается от коктейля и смотрит на нас.

– Всякое бывает. – Шепотом говорю я.

– Но ведь Ульрик ужасен, разве нет? – Подруга таращит на меня глаза. – Ходит, как индюк напыщенный! Ни одну девчонку в школе вниманием не обходит! И что в таком, как он, может понравиться вообще?

– Он – симпатичный. – Виновато улыбаюсь я, вспоминая Ульрика. – И обаятельный…

– Пф! – Она роняет лицо в ладони, а затем выглядывает, чтобы посмотреть на меня. – Ты серьезно так думаешь?

– Я думаю, что он привлекателен. – Подтверждаю я.

– Ну, ладно. – Соглашается Сара, приглаживая растрепавшиеся волосы. – Но я все равно поступила как идиотка.

– Так вы стали встречаться?

Она морщится.

– И да. И нет. – Подруга нервно отхлебывает из чашки. – Когда нас вызволили из гардероба, я сделала вид, что ничего не было. Не для того, чтобы не ставить его в неловкое положение перед друзьями, а для того, чтобы никто не подумал, что я… ну, это… типа легкого поведения.

– А потом?

– А потом он продолжал в школе делать вид, что мы не знакомы.

– Вот как.

Она кивает, на ее лбу множатся гневные складки.

– А через месяц Улле подкатил ко мне на одной из вечеринок. Мы гуляли, смеялись и… снова поцеловались.

– И?

– И он не говорил об отношениях, а я не спрашивала. Все как-то шло само собой, пока… пока не начало напрягать.

– Так у вас было что-то? – Я выразительно смотрю на нее.

Сара понимает намек. Она болезненно обхватывает себя руками, трет пальцами предплечья.

– В общем, было. Я дура, да?

– Ну… - Задумываюсь я.

– Знаю, что дура. Он правильно говорит.

– Правильнее было обозначить ваши намерения до того, как все зашло… слишком далеко. – Тихо говорю я. – А теперь ты вроде как в унизительном положении. Улле использует тебя, когда хочет, а потом делает вид, что свободен, и может встречаться с кем захочет.

– Так и я могу. – Улыбается Сара, но в ее глазах я замечаю печаль. – Также.

– Ты любишь его? – Спрашиваю в лоб.

Девушка утирает ладонью рот и горько вздыхает:

– Нет. Думаю, нет. Это какое-то помешательство, ненормальное притяжение, неконтролируемое желание, но не более.

Вряд ли она хочет такого совета, но я не выдерживаю:

– Я считаю, тебе нельзя позволять ему унижать тебя дальше.

– Но он не унижает. – Пытается оправдать его Сара.

По лицу видно – сама в свои слова не верит.

– Его друзья говорят тебе гадости, а он даже не вступится. – Парирую я. – Это не по-мужски.

– Это да. – Она утыкается взглядом в тарелку с вафлями.

– Не ведись больше на него.

– Я все понимаю, но… Как только мы оказываемся наедине, мой мозг словно отключается.

– Не позволяй себя использовать, держись от него подальше, Сара.

– Как? – Девушка поднимает на меня взгляд.

– Постарайся сделать так, чтобы вы не оказывались наедине.

– А если это опять случится?

– Значит, ты снова будешь чувствовать себя так же паршиво, как и сейчас.

– Да уж.

Мы молча уничтожаем вафли, а затем я говорю:

– Тот паренек тобой заинтересовался.

Сара глядит на него через плечо.

– Этот? Знаю я его – это Людвиг, который умудрился напрудить в штаны в шестом классе. С ним до сих пор почти никто не общается. Двое изгоев – это уже слишком.

– Брось, он – симпатяга.

– Напрудил в штаны. – Напоминает Сара.

– С кем не бывает. – Хихикаю я.

– Ну, ладно. Нужно признать, Людвиг похорошел. – Подруга подмигивает ему, и парень прячет голову в шею.