— А ты когось еще поцелуй-то насильственно, я и не так смотреть начну.

Хмыкнул насмешливо, да и спросил:

— А если и поцелую, что тогда?

«Охранябушке тебя сдам!» — подумала мстительно.

— По обстоятельствам, — ответила, шагая неспешно.- Могу магией обидеть, а могу и клюкой промеж глаз. И знаешь, аспидушка, клюкой-то оно, думаю, понадежнее будет.

Рассмеялся аспид, ничего больше говорить не стал.

А вот меня любопытство взяло.

— Скажи, коли не трудно, аспид, а не встречались ли мы с тобой раньше?

И вот вроде иду легко и свободно, а сама напряглась. И боязно, и любопытственно, и точно знаешь — соврет ведь сейчас.

Но аспид оказался не таков.

— Не то чтоб встречались, — произнес он безразлично и даже надменно слегка, — но однажды помню, видел девчонку в платье ученическом, счастливую и цветущую как все весны разом за сто лет. Тебя видел.

И замерла я.

Обернулась.

Стою, гляжу на аспида через плечо, клюку сжимаю, на правду проверяю.

И надо же, правду сказал, не стал лукавить. Удивительно так. И неожиданно.

— Двое магов было с тобой, — продолжил аспид, остановившись в шаге от меня. — Один силен, и твоя аура с его переплеталась, полагаю — ты ему помогала часто, да ценой для тебя великой, а второй любил тебя беззаветно и преданно, но ты того не замечала, другом его считала. Прав я, хозяйка лесная?

Прав. Да не скажу никогда о том.

— Обознался, — солгала неожиданно.

Сама вообще удивилась, просто с чего врать-то взялась?

— Ну-ну, — произнес аспид.

Я о дальнейшем спрашивать не стала, дальше по тропе пошла, да и перевела тему разговора:

— А, говорят, много вас среди людей живет.

— Кто говорит? — вкрадчиво аспид поинтересовался.

— Кто-то! — жестко осадила чрезмерно любопытствующего.

Да и остановиться пришлось, потому как поняла, что глаза зеленью на клюку отсвечивают. Не заметила бы, а отполированная она у меня, ухоженная, вот блеск глаз своих заметила. Вот только от чего гневом-то засветились яростным? От чего сердце сжалось? Почему в душе словно холод зимний да студеный? Что со мной?

— От чего ж негодуем? — аспид ближе подошел, на меня с улыбкой глядит.

Не ответила ему, стояла молча. Слова его припоминала, да и вдруг поняла, что так не понравилось — аспид правду сказал. О Тиромире правду. О том, что пользовался маг силой моей, да дорого мне это стоило. Очень дорого. Только сейчас не о цене речь-то, цена то дело второе. А я… стыдно мне стало. Оно ж как — когда тебя обманули, да дурой набитой считали, но об этом лишь тебе ведомо — так легче. Для гордости, для равновесия душевного, для меня. А если о том, что Тиромир мной пользовался, даже посторонний ведал, тогда хоть волком вой, хоть и поздно уже страдать.

— Скажи, — молвила, постояв, — ты то, что сказал мне, ты это по ауре видел?

Подошел аспид еще ближе, в глаза мне посмотрел, да и кивнул утвердительно.

Вот значит как…

Выдохнула с шумом, нахмурилась и уточнила:

— А окромя тебя кто еще видел?

— Из людей? — уточнил аспид, да только томить не стал, ответ дал сразу: — Архимаги. От чего ж по-твоему Тиромир звание магистра получить не мог никак? Видели, что не по силам ему испытания, что без помощи твоей не справляется.

Аж нехорошо стало мне, от осведомленности такой. Тиромир и Славастена скрывали. Хорошо скрывали. А я… помогала им в этом. Потому что хотела, чтобы Тиромиром гордились все, потому что любила. Просто любила, отдавая всю себя. И оно может и отдала бы безропотно, да только хоть бы спросил, а он не спросил даже…

Ну да то дело прошлое.

И дернув головой, я то прошлое от настоящего как отрезала. Потому что незачем теперь о прошлом думать. Да, глупая была, но на ошибках учатся. Да, позволяла собою пользоваться, но больше никому не позволю. Да, любила, но больше не полюблю.

Урок получен — урок усвоен, и я закрыла ту страницу жизни моей раз и навсегда. Теперь моя жизнь это лес. Мой Заповедный лес. И уж если о чем и тревожиться, так это о нем, о судьбе его, процветании существ его населяющих. Об этом думать надобно, а прошлое… прошло оно уже. Не вернешь, да и не хочется.

И вздохнула я, спину распрямила, подбородок запрокинула, в небо синее поглядела. И перестала. Думать о себе перестала. Еще успею, потом, когда-нибудь.

— Что ж, — сказала, не гладя на аспида, — поторопимся.