— Ну, раскрой ты глаза! ты ей не нужен! Все, она улетела! Она использовала тебя! Смирись! Забудь и начни новую жизнь! И катись отсюда! Сделай так, чтобы я больше никогда и ничего о тебе не слышал!

— Это… Это… — Марк медленно и надломлено отступал к машине, нервно качая головой и все еще сжимая в руках отчет о поисках Джейс. — Неправда… Она любит, любила… она говорила мне, плакала…

— Откуда тебе знать цену женским слезам? Она сделала свой выбор…

— Я… я…

Он не знал, что сказать. Что ответить. И с каждым шагом к машине, сердце его покрывалось коркой льда. Такого, что даже жаркое калифорнийское солнце растопить было не в состоянии. И в голове набатом звучало: променяла, предала… предала.

Он очнулся на своем парковочном месте в подземном гараже той высотки, где они с Филом снимали квартиру. Подобрал с сиденья пластиковую папку и, взяв её в руки, вышел из машины и направился к лифту. Ему хотелось думать, что он спит. И все это глупый дурной нелепый сон. Вот он проснется, и все будет хорошо. А лучше, вообще ничего не будет. Если можно было бы вернуться в тот осенний день, когда он сорвал капюшон с головы подростка-оборвыша, и все исправить. Все изменить. Никогда не видеть её. Не знать о ней. Как бы он поступил?

— Я бы просто схватил эту девчонку в охапку, и запер у себя дома…

Он тихо открыл дверь и вошел в квартиру. Фил сидел в гостиной и лупился в телевизор. Но, увидев друга, встал и поспешил к нему.

— Чувак! — Морган присвистнул. — Я не видел тебя неделю, а ты… Ну и оброс ты, чертяка! Хотя, не скажу, что борода тебе не идет. Херня, конечно, полная, но ты здорово с ней смотришься!

— Вот именно, Фил, что полная херня, — Марк прошел и сел на диван, кидая папку рядом. — Я готов тебе все рассказать.

— Серьезно? — Фил присел рядом и взял в руки отчет. — Что это?

— Почитай, а потом я все расскажу тебе.

— А, может, потом? — Фил участливо смотрел на лучшего друга. — Давай рванем в клуб. Пропустим парочку шотов, склеим девочек, а? тебе это нужно.

— Нет, Морган, спасибо за такую заботу, но нет. Я не хочу. Не готов. И пить не хочу. Лучше читай.

Марк рассказал Филу все о том дне, неделю назад. Неделя… Ему казалось, что прошел, по крайней мере, год. Что произошедшее было так давно. Да и было ли?

— Ты сам веришь в это? — Фил кивнул на папку, что валялась на диване.

— Не знаю.

— Джейс не похожа на корыстную и меркантильную особу. Вспомни Эмили.

— Эмили, — Марк горько усмехнулся. — Эмили, по крайне мере, открыто заявляла, чего хотела. А Джейс… так отдаваться мне, шептать, что любит, что хочет быть со мной, всегда. А потом тихо улизнуть, и улететь… Лживая маленькая корыстная сука…

— И, значит, ты твердо решил?

— Я не останусь здесь. Не смогу. Лучше скажи, что будем делать с этой квартирой?

— Договор подписан на год, — Фил вздохнул. — С нас потребуют неустойку…

— Или мы сами найдем новых жильцов…

А ночью Марк снова лежал без сна, обнимал подушку, из которой никак не хотел выветриваться запах спелой вишни и морского бриза, и снова искал оправдания поступку Джейс. Она обманула его, успешно, как лиса своим пушистым хвостом, замела все следы. Надо отдать должное Кормакку, он каким-то образом сумел достать списки всех пассажиров, что вылетали в этот день из всех аэропортов ЛА и его окрестностей. Но ни Джейс, ни её брата среди этих пассажиров не было. И он пришел для себя к выводу, что если бы не так удачно подвернувшаяся летняя практика в кардиологическом отделении госпиталя и его стажировка, все у них могло бы сложиться иначе…

На следующий день он вернулся домой к родителям и попросил маму пройти с ним в кабинет к отцу.

Он начал без предисловий.

— Ты хотел, чтобы я принял решение. Так вот, я полечу в Нью-Йорк, но только, если ты примешь мои условия. Все.

— Какие, сынок? — Генри снял очки и, нервничая, вертел их в руках.

— Фил летит со мной. И будет моей правой рукой. А со временем, и полноправным партнером. Более того, ты, как и обещал, дашь нам полный карт-бланш. Даю тебе слово, что через год мы сумеем перестроить всю работу филиала и выйти на стабильную прибыль и привлечение клиентов.

— Ты этого хочешь?

— Да. Я знаю Фила с самого детства. Мы вместе побывали в таких передрягах… Но и вместе достигли того, что имеем сейчас.

— Хорошо. Я дам распоряжения подготовить документ о твоем назначении и назначении Филиппа. Это все?

— Нет. — он знал, что таким своим решением причинит матери боль, но по-другому не мог. — Я улечу навсегда. Я больше никогда не вернусь в ЛА.