Этот противник был лишь чуть быстрее предыдущего, хотя движения его были даже более рваными. Но, в этот раз, парень не мешкал, и сразу целился кулаком по дырявой черепушке. Скелет будто сам это ощущал и старался держать Вальдо на расстоянии, но в итоге был перерублен надвое и пал так же, как и предыдущий.

— Ты не умеешь скрывать свои эмоции и желания, Вальдо. — отчитал его после боя Мастер, материализовавшийся прямо посреди тропы. — Даже безмозглая, низшая нежить может предугадать твои действия, не говоря о более разумном противнике. Учись быть хладнокровным, как в карточной игре. Дашь сбить себя с толку, потеряешь концентрацию и ты труп.

— Понял. — коротко ответил Вальдо, уже намереваясь идти дальше, но Влад встал прямо перед ним, не давая пройти.

— Понял? Сомневаюсь… — воздух окутал руку лорда и из сплетённого тумана появился узкий одноручный меч. — Ты как всегда слушаешь, но не слышишь. Нападай на меня.

— Погоди… — Вальдо напрягся, всё же встав в оборонительную позицию, но атаковать не спешил. — Зачем мне сражаться с тобой? Ты же мне не враг…

— Нападай, или нападу я. — спокойно повторил лорд. — Не бойся навредить мне… Более того, ты должен этого желать.

Ученик кожей чувствовал подвох, но спорить не стал и собравшись с мыслями, выпустил когти и тут же ринулся вперёд, метя ими в шею учителя. Он увидел, как лорд быстро и плавно уходит от удара, но остановиться уже не мог. Мастер с грацией кошки лениво взмахнул клинком, даже не целясь. Лезвие полоснуло по животу парня рассекая его тело от брюха до плеча. Вальдо заорал что есть мочи. Кровь брызгами вырвалась из раны, заливая всё вокруг. Он упал на колени, свернувшись в клубок, крича во всю глотку. Боль была острой, жгучей, пронизывающей всё тело беспощадными, уничтожающими волю и сознание волнами. В слезящихся глазах у парня побелело, он из последних сил пожелал потерять сознание, но не сумел, накативший на него жар начал быстро сменяться могильным холодом. Вальдо из последних сил хапанул губами воздух, но поперхнулся собственной кровью. Всё его тело содрогалось, а из живота начали вываливаться потроха.

— Твои атаки грубее брёвен. — прозвучал голос у него в голове, что лишь на мгновение заглушил боль. Юноша продолжал скулить сквозь сжатые губы, содрогаясь всем телом в луже собственных потрохов. — Ты слишком много думаешь, и потому тебя так легко прочитать. Твоё тело должно само знать, как и куда нанести удар. Заново!

Клинок прошел сквозь затылок Вальдо, выйдя из правой глазницы. Уцелевшим глазом Вальдо видел гладкое, окровавленное лезвие, торчащие из его лица. И сознание его улетело вниз, во тьму, опутанное цепкими щупальцами смерти.

Он очнулся, пялясь в устеленное ковром туч небо. Рот его застыл в беззвучном крике, судорожно хватая воздух, как выброшенная на сушу рыба. Губы парня полностью пересохли, а в глотке царствовала пустыня. Его будто скрутили в спираль, слово мокрую тряпку, отжимая из его тела всю душу без остатка. Сжали, скомкали, словно испорченный кусок бумаги и что есть силы бросили обратно на тропу.

Вальдо ухватился за рассечённый живот. Не смотря на звоном отозвавшиеся в голове отголоски боли, от раны не осталось и следа. Он был жив и полностью здоров. Медленно, но незаметно, боль утихла, но неприятное, тошнотворное, липкое, как смола ощущение в груди никуда не уходило. И лишь сейчас парень понял, что это был страх. Панический ужас, настолько дикий и первозданный, что заставлял все мышцы в его теле цепенеть, а мозг безвольно отключаться. Беспомощность, его душа трепеталась, словно муха, попавшаяся в стальные сети паука. Паука по имени смерть. Та самая, с которой он уже сталкивался, тот единственный раз, когда по собственной глупости решил примерить проклятий шлем, принадлежавший лорду. Но как и тогда, что-то не дало ему погрузится в пучину гибели окончательно.

— Нужно продолжать путь. — бесчувственно бросил парень и медленно, словно опасаясь что невидимые швы на его животе разойдутся, встал на наги. — Я должен идти вперёд.

«Сидят два паладина в башне ордена и спорят, представитель какой расы, был самым первым паладином. Первый, гемменталь, говорит, что его собрат. Второй, фавн, утверждает, что выходец из его народа был первым. И лишь белая мышь в тёмном углу как-то очень хитро поблёскивает глазами.»

С первыми лучами солнца, паладины снялись со стоянки. Они кутались в тёплые плащи с капюшонами, согреваясь с помощью своих Искр. С каждым часом долина сужалась, уходя ввысь, превращаясь в очередной перевал, где приходилось карабкаться вверх по камням. Дальше тропа почти исчезала, её поросшие редкой, блеклой травой остатки можно было изредка заметить меж валунов и булыжников.

Дариус чувствовал себя подавленно, неуверенно, словно в ночь перед экзаменами в Академии. В конечностях поселилось предательское ощущение усталости, а сонливость то и дело подкашивала ноги, заставляя спотыкаться. Он часто озирался по сторонам, вспоминая слышанный им ночью вой. Надвигалась буря, природу которой он был не в состоянии объяснить.

«Пожалуй, эти горы и правда, давят на рассудок…»

Путника паладины заметили издалека и тут же приготовились к неприятностям. Он возвышался над тропой громадным силуэтом, не спеша шагая вперёд, петляя меж камней, что по сравнению с ним казались просто крошечными. Странный незнакомец совершенно не скрывался, да и постарайся он привлекать меньше внимания, с его размерами это вряд ли бы ему удалось.

«Гемменталь из деревни… или горный тролль? Только они бывают настолько громадными…»