— Естественно. Последнее слово, конечно, за Всевышним, но разве победа на выборах не будет достаточным доказательством того, что замку суждено вернуться к вам?

В его голове тут же начал вырисовываться план действий. Себастьян поднялся на ноги и направился к дверям, мысленно перестраивая расписание на ближайшие месяцы…

— Герцог.

Он медленно повернулся.

Королева откинулась на спинку кресла, в её голубых глазах зажёгся недобрый огонёк.

— Если мы хотим, чтобы эта кампания увенчалась успехом, — проговорила она, — ваше поведение должно стать образцовым.

Он подавил хмурый взгляд. Его поведение и так было образцовым, настолько, что даже развод не смог подмочить репутацию Себастьяна.

— Ходят слухи, что вы становитесь эксцентричным, — сказала она, — но эксцентричность совсем не идёт человеку, которому нет и сорока, согласны?

— Согласен…

— И всё же вас почти не встретишь на званых вечерах. Вы не приглашаете гостей на ужин, ведёте затворнический образ жизни, хотя всем известно, что политические решения принимаются за хорошей трапезой. И ни в прошлом году, ни в позапрошлом вы не устраивали приёма по случаю встречи Нового года.

И три года назад тоже. Потому что всеми этими делами должна заниматься герцогиня.

Он стиснул зубы. Становилось понятно, к чему клонит королева.

— Новогодние приёмы Монтгомери имели широкую известность по всему континенту, когда я была ещё девочкой, — продолжила она. — Ваш дед устраивал самый грандиозный фейерверк. Конечно, тогда всё это происходило в замке Монтгомери, но Клермонт тоже подойдёт.

— Вы хотите, чтобы я организовал новогодний приём, — сухо проговорил он.

Она радостно хлопнула в ладоши.

— Почему бы и нет. Вы, конечно, опаздываете с приглашениями, но люди изменят свои планы. Никто не захочет создать впечатление, будто его не пригласили на самое значимое мероприятие года. Так что выполните свой долг, герцог. Устройте празднества. И повеселитесь.

Повеселитесь. Пока поезд, постукивая колёсами, возвращался в Уилтшир, Себастьян прокручивал в голове это насмешливое слово. Он оторвал взгляд от темнеющего горизонта.

Рэмси только что закончил раскладывать блокнот, перьевую ручку и пресс-папье на узком столике перед Себастьяном и направился в отделение для прислуги.

— Рэмси, составь список персонала, который потребуется для организации загородного приёма по случаю встречи Нового года.

Хорошо обученный, камердинер не смог удержаться: прежде чем он успел взять себя в руки, его глаза расширились от удивления.

— Да, ваша светлость.

— Необходимо устроить фейерверк, расходы не имеют значения.

— Понял, ваша светлость.

— И бал, — мрачно добавил Себастьян. — Мне нужна основная идея проведения зимнего бала к следующей неделе.

— Конечно, ваша светлость. — Рэмси засунул руку в карман пиджака и достал тонкий серебряный портсигар с сигаретами. Он положил его рядом с пресс-папье и удалился.

Себастьян взялся за перо. Возмездие королевы попало в цель. Вряд ли можно счесть наказанием домашний приём, но, с другой стороны, она знала, как сильно его раздражают толпы гостей, бессмысленная болтовня, духота, вторжение в его дом и работу. И это при том, что у него не было герцогини, которая взяла бы на себя обязанности по подготовке к мероприятию и общению с гостями. Он замер. Возможно, в этом и заключалось истинное намерение королевы, заставить его почувствовать необходимость жениться?

Себастьян отложил перьевую ручку и потянулся за сигаретами. Ему не нужно было напоминать, он и так знал, что мужчине его возраста давно следовало обзавестись герцогиней, которая стала бы вести домашние дела и управляться с целой стайкой сыновей. И каждая светская матрона об этом тоже знала. Как только он появлялся в обществе, они навязывали ему своих дочерей, семнадцатилетних дебютанток, которые наперебой соперничали за право стать следующей герцогиней Монтгомери. Все они так его боялись, что даже не решались поднять на него взгляд. Губы Себастьяна изогнулись в саркастичной улыбке. В статусе его жены им придётся выносить гораздо больше, чем просто смотреть ему в лицо.

В его сознании промелькнуло непрошенное видение: ясный взгляд зелёных глаз. Девушка на площади. Она посмотрела ему прямо в глаза. И ответила, ничуть не смущаясь. Ни одна из знакомых ему дам не отваживалась бы на такое, но не женщина, стоявшая гораздо ниже его по положению. Непостижимо. И всё же зеленоглазая незнакомка осмелилась. Она отделилась от стаи, от той безликой толпы, которая обычно просто мельтешила на задворках его жизни, и встала прямо на его пути… Самонадеянная девчонка. Возможно, сумасшедшая.