Вот интересно, я теперь второй в очереди на эльфийский престол или третий? Это зависит от того, будут ли нас с Тики считать в порядке старшинства или в порядке времени усыновления. Зато теперь у меня нет опасений по поводу того, как Двор отнесется к мальчику. На моем фоне он будет всеобщим любимчиком. Айвиан прав, это будет весело.

Пошел снег, и ночь стала такой же непроглядной, как мое будущее. В квартире за балконной дверью творился полный бедлам. Но я непостижимым образом чувствовал, что теперь на своем месте.

ЭПИЛОГ

Наше с Никой свидание прошло гораздо лучше, чем я мог надеяться. И то, что мы расстались на пороге ее комнаты — это хороший признак. Такие женщины, как Ника, не начинают серьезных отношений быстро, а мне очень хотелось, чтобы она воспринимала меня всерьез. Поцелуй — тоже добрый знак. Похоже, я ей действительно нравлюсь.

Не буду об этом думать.

Страшно.

Я тихо отошел от комнаты Ники. Она поселилась в зеркальной квартире за искажением, которое пару недель назад стабилизировал Открывашка. Я, кстати, тоже живу с этой стороны. Ника выбрала ту комнату, которая по другую сторону перехода служит детской, мне досталась маленькая коморка в восемь метров. Но я никак не мог заставить себя расстроиться на этот счет. Я вообще в последнее время чувствовал себя неприлично счастливым.

До своей комнаты я не дошел. Несмотря на то, что близилась полночь, спать не хотелось, и я решил потратить время с толком. Тем более что со свободным временем ощущалась напряженка. Мы коллективно влипли в подготовку свадьбы Урфина и Марии, и каждый барахтался изо всех сил, пытаясь справиться с навалившимися хлопотами. На меня повесили ресторан (привет, Паби), и развлекательную программу (нет, Паби, извини, но точно нет), Вика помогала с выбором платья (возникли проблемы и размером, и с предпочтениями невесты), Ника — с организацией фотосессии и цветами, Урфин решил самостоятельно изготовить кольца и пропал из нашей жизни на весь предсвадебный период (надеюсь, он вернется хотя бы к мальчишнику), а Айвиана и Тики засадили за изготовление (и ничего не криво) и подписание (каллиграфическим эльфийским почерком) пригласительных (шестьсот штук, надеюсь, половина откажется, где я вам возьму такой банкет). Еще я пару раз слышал, что есть какая-то проблема с бородой, но пока так и не понял, в чем именно загвоздка.

Вот по поводу развлекательной программы я и решил сбегать в Тупик. Нет, конечно, речь не о нашей фееричной постановке, я ведь не хочу навечно разругаться с Марией и Урфином. Меня интересовал драматический баритон Вольфа. Ну и отдать ему цилиндр и жилетку тоже было бы неплохо. Кстати, Вандерштутель не ошибся — с меха краска не сошла.

Так что я прошел сквозь искажение и оказался в квартире Вики. Вика сегодня пела в «Ромашке», Айвиан сидел за чашкой чая в кухне, Мария в гостиной с остервенением листала свадебный каталог, Тики мирно спал в своей комнате. Интересно, куда подевалась Зараза? Подавилась ложечкой? Или лежит в чемоданчике Вандерштутеля, горько оплакивая свадебные расходы?

Как я ни старался, эльф меня все равно услышал. Мы оба сделали над собой титаническое усилие, он — чтобы не спросить, куда меня понесло, я — чтобы не начать сходу оправдываться. Это просто кошмар. Мне тридцать лет! Тридцать!

Я благополучно выбрался на улицу и галопом понесся к Рынку. Еще пара дней — и праздничные украшения начнут снимать. Но пока еще можно любоваться. И я любовался, подставляя тихому снегу лицо. Учусь ходить без грима. Он мне больше ни к чему. Надеюсь, к весне попривыкну.

Рынок встретил меня своей вечной суматохой и шумом. Учитывая, что у меня в руках были цилиндр и разноцветная шубейка, внимание я привлекал умеренное. А всего-то пара недель прошла с того момента, как я спас всех от крыс. Память у Рынка короткая. И это хорошо.

Неузнанный и особо никому неинтересный, я быстро добежал до Тупика. И знаете, кого я встретил у искажения с флаерами в руках? Ни за что не догадаетесь. Квази!

Я даже притормозил, чтобы получше его разглядеть и поразмыслить, что тут происходит. Выглядел Квази неважно. Начать с того, что был он без парика. В принципе, на этом можно и закончить. Этим все сказано.

В целом, я быстро понял, что произошло. Я догадливый. Мэб не простила Квази продажи моего контракта. Что меня удивило, так это то, что смеяться не хотелось. Я теперь осторожнее отношусь к насмешкам, жизнь меня кое-чему научила.

Я шагнул к Тупику, изобразив приветливую мину. Квази смерил меня хмурым взглядом. Неодобрительно поцокал, рассматривая мое лицо без грима. Сам-то он был как и положено — по всей форме, в своей маске и поражающих воображение брюках. Я заулыбался еще добродушнее. Можно было, конечно, завести какую-нибудь пустопорожнюю беседу, но зачем нам это? Я задал единственный важный вопрос:

— Жалеешь?

Квази сплюнул и отвел глаза.

— Нет. Нельзя было позволить ей сделать такое.

Мило. И вот как теперь относиться к Квази? Нет, я не забыл того, что мне пришлось вынести за прошлый год в его доме, но он, черт бы его побрал, не жалеет о своей жертве.

— У кого теперь твой контракт? — спросил я.

— У господина Ро, — оскалился Квази.

Ух ты! Вот это новости. Я сразу забыл о Квази, потом как-нибудь подумаю о нем. Господин Ро? И патент на особые услуги в Портграде теперь тоже у него?