Саша, казалось, из всей речи Товиуса уловил лишь одно, что тот вместе с друзьями забрали его половину Купюры. Он перевёл взгляд на Дмитрия и произнёс:

— Ты же говорил, что не знаешь, как вернуть мою половину Купюры!? — его слова зазвенели возмущением. — Так почему Тёмные смогли достать её, а единственное, что сумели сделать мы, так это вляпаться в неприятности?

Решетилов дёрнулся и воззрился на Сашу немигающим взглядом, видимо, подыскивая нужные слова, но ему на выручку неожиданно пришёл Ланимер. Он ухмыльнулся, и, скрестив руки на груди, надменно произнёс:

— Да потому, что Домиан не знал, как вернуться в тот временн'oй коридор. Путешествие во времени доступно лишь тем, кто обладает удвоенной силой и двойной поддержкой Стихий. Домиан управляет Огнём, а мы с Товиусом — Воздухом и Водой. Мы объединяем наши Стихии, и они помогают нам с удвоенной силой, а Домиану это неподвластно. Так что, если бы не мы, то Купюра так и сгинула бы в небытие.

— Уж лучше бы сгинула, — вскипел Дмитрий. — Вы же не собираетесь восстанавливать её целостность для того, чтобы вернуть всех Невидимых в их прежние жизни!?

— От чего же? — усмехнулся Ланимер. — В наши планы входит объединение Купюры! Но не для того, чтобы вернуть всех Невидимых в исходные точки существования, а лишь для того, чтобы ликвидировать этот артефакт. Иначе он может изменить наши планы. Так что, как только мы объединим Купюру, мы тут же уничтожим её!

Брови Дмитрия взлетели на лоб. Он вдохнул полной грудью, чтобы ответить Ланимеру, но его опередила Диана.

— Я начинаю радоваться тому, что потеряла Купюру, — призналась девушка, — так как если бы она была при мне, то вы давно бы уже отняли её. А так ещё попробуйте найти!!!

— Не только попробуем, но и найдём! — самоуверенно пообещал Товиус. — Поэтому не собираемся задерживаться здесь, болтая с вами. Так что счастливо оставаться, а мы пошли!

С этими словами он шагнул вверх по склону, всем своим видом показывая, что тратить время на Светлых больше не собирается. Лея, Билл и Ник пошли следом.

Диана с горечью смотрела, как те, кого она считала друзьями, превратились во врагов и теперь уходят для того, чтобы отыскать её половинку Купюры. Боль и обида нахлынули на девушку. Она проводила долгим взглядом Ланимера. При этом её сердечко предательски дёрнулось, и волна удушья накрыла девушку с головой. На какой-то миг ей показалось, что Ланимер тоже чувствует боль расставания — парень оглянулся на неё, но уже в следующий миг он отвернулся и, обогнав друзей, пошёл впереди своей команды.

Долгий путь назад

— Я думаю, что нам надо поторопиться, — заметила Юля, провожая Тёмных немигающим взглядом. — Если они найдут Купюру первыми, то непременно осуществят задуманное. Надо помешать им. Если мы отыщем её первыми, то тогда шансы уровняются — у них половинка и у нас половинка.

С этими словами друзья тоже пошли вверх по склону в надежде отыскать тот самый участок леса и ту пещеру, в которой ночевали по прибытии в Гобелению. Шли молча, думая каждый о своём.

Жан тянул Юлю за руку, а Диане пришлось самостоятельно преодолевать тяготы подъема, так как Дмитрий шёл впереди, не замечая, что кто-то спотыкается и падает. А Саша нянчил своё оскорблённое самолюбие, бросая косые взгляды на Диану. Перед его внутренним взором до сих пор стояла сцена встречи Дианы с Ланимером. Она бросилась ему в объятия, будто знала его тысячу лет и, по меньшей мере, половину от этого времени являлась его возлюбленной! Ядовитые уколы ревности больно ранили душу парня. Возможно, только сейчас он осознал, насколько сильно привязался к этой девчонке и сколь дорога она его сердцу. Когда Диана в очередной раз шмякнулась на землю, споткнувшись о корни деревьев, он с вздохом протянул ей руку. Она немного помедлила, но всё же приняла его немое предложение о перемирии, вложив свою ладошку в его тёплую надёжную руку.

— Дмитрий, а почему ты скрывал от нас своё имя? — недоумённо спросил Жан, нарушив затянувшееся молчание. — Неужто мы не заслужили твоего доверия?

— Не все так просто, — отозвался Решетилов, обходя очередной валун, поросший мхом. — Я давно уже понял, что объединённые силы Товиуса и Ланимера превосходят мои. Я чувствовал, как они подавляют Светлую Сторону Жизни, отвоевывая новые территории и порабощая толпы людей. Я не мог противопоставить им свою силу, так как они всегда были в два раза сильнее меня. Благодаря этому они проложили портал, через который могли подпитываться моей энергией не зависимо от моего желания. Тогда я понял, в чём дело — они проникали в мою сущность через моё «Я», частью которого было моё имя. Единственное, что пришло мне в голову, это изменить себя, а вернее — своё имя. На тот момент мало кто из Невидимых не присоединился ко мне из-за того, что я был намного слабее своих противников. Я сменил имя, сменил привычки, затерявшись в Безвременье. Я научился прикрываться чужими судьбами. Это помогло мне обрести былую силу и привлечь на свою сторону Невидимых, которым не хотелось творить зло. Так и появился клан Чистосердечных, который противостоял Тёмным. Так что смена имени была моей платой за право быть сильным. С тех пор никто не знал кто такой Дмитрий. Этого не знали и Ланимер с Товиусом. А со временем об этом стал забывать даже я. Так я превратился в тень самого себя.

Решетилов с вздохом закончил свою исповедь, полагая, что объяснил всё довольно доходчиво. Хотя если бы он посмотрел на лица друзей, то понял бы, что его рассказ внёс больше недоразумения, чем ясности. Однако никто больше не решился лезть в истерзанную душу друга.

— И как теперь тебя называть — Дмитрием, или Домианом? — полюбопытствовала Вероникина, тяжело сопя от тяжелого подъема в гору.

— Это уже как угодно. Теперь разницы нет никакой, — отозвался Дмитрий, оглядываясь по сторонам в поисках соперников, ищущих Купюру. Уж больно ему хотелось найти Купюру раньше Ланимера и Товиуса. Не увидев их, он заметил: — Тёмные уже далеко ушли, не смотря на то, что с ними раненный. Нам надо тоже поторопиться, если не хотим, чтобы Тёмные отыскали Купюру первыми.