Мы медленно танцуем и я также медленно сгораю от чувств, которые стремительно наполняют грудную клетку. Как же мне нравится просто быть рядом с ним. Вот как сейчас…

— Смит, — кладёт ладонь мне на шею. — Ты не выйдешь за него, ясно?

Смотрю в его глаза. Сейчас они полны какой-то нездоровой решимости.

Не знает ведь ничего ещё…

— Зачем ты сказал Исайе, что сорвёшь свадьбу? — спрашиваю сурово, пытаясь игнорировать его пальцы, поглаживающие мою щёку.

— Потому что сорву, — склоняет голову влево, наклоняется и ведёт носом вдоль шеи. — Сожрал бы тебя, клянусь…

От хрипотцы в его голосе по телу нестройными рядами разбегаются мурашки.

— Прекрати, — поворачиваюсь, чтобы бросить обеспокоенный взгляд в сторону стола. В принципе в той полутьме, что царит в танцевальной зоне, почти ничего не разобрать.

— Посмотри на меня, — звучит приказным тоном. — Лучше тебе не проверять мои слова. Я тебя предупредил. Откажись от этой свадьбы заранее, если не хочешь скандала.

— С чего вдруг? — прикрываю глаза, когда большой палец его правой руки оглаживает контур пересохших от волнения губ.

— Маленькая сучка, довести меня хочешь, да? — жадно смотрит на мой рот. Глаза полыхают адским огнём.

Не сгореть бы…

Хочется умереть прямо в эту секунду. Потому что целовать нельзя, а жутко хочется. Я вымученно опускаю голову, утыкаясь носом в его сильную шею.

— Ты поняла меня или нет? — снова пытается на меня давить. — Или я поговорю с ним сам, как и хотел. Не доводи до греха.

Закатываю глаза.

— Хватит, Смит, ты реально заигралась…

Отодвигаюсь. Смотрит серьёзно. Злится. Скулы напряжены.

— Заигралась? — гневно переспрашиваю.

— Именно. Ты только сама подумай, малыш. Хочешь одного, а замуж собралась за другого, — притягивая к себе ещё сильнее, говорит он.

Стискивает до хруста костей. До сладкой ноющей боли.

— Твоя самоуверенность просто не знает границ, — выдыхаю я. — Песня закончилась. Всё. Спасибо за танец, я ухожу.

— Ни хрена. Я тебя арестовываю на сегодняшний вечер.

И пока я соображаю, что за чушь он несёт, раздаётся характерный щелчок.

Какого…? Это ещё что за фокусы?

— Ты идиот? — смотрю во все глаза на запястье. На нём красуются невесть откуда взявшиеся наручники.

Пристегнул меня к себе. К своей правой руке.

— Коперфильд недоделанный. Совсем крыша поехала, Брукс? — тяну руку в сторону.

— Ты даже не представляешь, насколько…

Грейс бросает обеспокоенный взгляд в нашу сторону.

— Рид? — отец вскидывает бровь, уставившись на скованные одной цепью руки.

— Я забираю её, мы итак опаздываем, — заявляет Брукс, подхватывая со стола брелок от своей машины.

Рой хитро ухмыляется.

— Роуз, — обращается к ней Рид.

Онил кивает, лезет под стол и достаёт оттуда большой бумажный пакет.

— Предательница, — прищуриваюсь.

— Это моя добрая месть за Гранд Каньон, — улыбается подруга.

— Попроси официантку поставить мои ирисы в воду, — с нежностью глядя на цветы, говорю я.

— Окей.

Роуз подходит ко мне и прыгает за спину. В следующую секунду выключают свет и становится темно. Точнее…

— Онил, я не поняла???

— Сюрприз, Смит, не возмущайся! — смеётся она, повязывая тёмный шарф мне на глаза.

— Поверить не могу, что ты с ним заодно! — возмущаюсь я.

— Так вышло, — целует меня в щёку. — Готово!

Прекрасно. Я пристёгнута к Риду Бруксу и ничего не вижу. Вот так расклад…

— Идём, — слышу совсем рядом голос вышеупомянутого неадеквата. — Нос только не разбей, ладно?

— Тебе заняться нечем, да? — спрашиваю недовольно, когда мы уже оказываемся на улице.

Чувствую себя немного странно. Я временно лишена зрительного восприятия, но все остальные органы чувств в миг обостряются, будто пытаясь восполнить недостающий элемент.

— Подожди, — хохочет он. — Надо как-то нам в машину сесть.

— Господи, просто отстегни меня, Брукс!

— Нет, ещё не хватало, чтобы ты сбежала, давай вот так.

Щелчок. Берёт мою правую руку. Снова щелчок.

Замечательно. Теперь оба запястья в наручниках.

— Залезай в машину, — совсем близко произносит он. — И не надо закатывать глаза.