— Я этого не забуду, — сказала я едва слышно.

Я надеялась, что он почувствует силу моей благодарности через моё прикосновение, через мои мысли.

Он поднес мою руку к своим губам и поцеловал костяшки моих пальцев. Глубокое, запретное желание расцвело внутри меня.

— Прости, — сказал он, всё ещё неподвижно смотря на меня, точно камень. — Я не должен был. Я пойду.

Его очертания начали расплываться, мелкая золотая пыль закружилась на его плечах и начала ниспадать.

— Нет. Стой! — крикнула я слишком громко.

Я зажала рот рукой, а джинн резко остановился и снова стал цельным.

— Эмель? — крикнул Латиф сквозь дождь. — Ты что-то сказала?

— А. Я… спала, — крикнула я в ответ. — Это, вероятно, был сон.

Мы с джинном уставились друг на друга в тишине, в ожидании того, что внимание Латифа переключится на что-то ещё. Под его взглядом я вдруг осознала, каким неумытым было моё лицо, и какими грязными были мои волосы и моё платье, заляпанное кровью. Он внимательно изучал меня. Казалось, он был заинтригован. Я тоже изучающе оглядела его, восхищаясь тем, что, несмотря на то, что он казался таким твёрдым и суровым, в нём была какая-то нежность. Я представила себя в его объятиях. Он улыбнулся, и я резко отвернулась, смахнув невидимый песок со своего колена.

— Как ты смог уйти от моего отца? — спросила я, желая поскорее сменить направление своих мыслей.

— Он всё ещё спит у себя в комнате, так происходит всегда, когда он пьёт весь вечер. Я охранял его шатер. Я просто попросил другого стражника занять ненадолго моё место. Я сказал ему, что моя жена больна и мне надо проверить её.

Выражение его лица сделалось хитрым.

— Значит, тебе скоро надо уходить, — ответила я.

— Да, это так.

— Хорошо.

— Хорошо.

— Саалим… — начала было я.

Его улыбка стала шире.

— Да?

— Я хотела бы, чтобы ты снова навестил меня.

— Правда?

— Да. Если ты сам этого захочешь.

— Конечно. Я приду, когда смогу.

Я встала на колени. Этот джинн мне нравился. Я не понимала его, или его мотивы, но я знала, что могу ему доверять.

Наклонившись к нему, я почувствовала, как тепло волнами исходит от него. Я коснулась губами его бородатой щеки, почувствовав себя застенчивой и глупой. Он опустил глаза и понимающе, а может быть даже одобрительно, кивнул. Затем, когда дождь совсем замедлился, практически превратившись в брызги, джинн исчез.

ГЛАВА 10

Прислонившись к центральному столбу, я вытянула ноги. Стало опять жарко, прохладная погода ушла вместе с дождем, но я была благодарна тому, что лето прошло. Осень всё ещё была теплой, но, по крайней мере, у меня не потели сгибы локтей и коленей.

Водянистые остатки нарезанных фруктов лежали на тарелке рядом со мной. Я взглядом прошлась по деревянным балкам, удерживающим мой шатер — на них были вмятины в виде завитков и коротких изогнутых линий, оставленные скучающими пальцами — а затем снова посмотрела на Саалима.

Он сидел напротив меня, положив подбородок на руки, а локти уперев в колени. Он часто посещал меня после того ливня. Каждый раз эти встречи проходили сухо и длились недолго. Словно мы оба на цыпочках ходили вокруг чего-то неизведанного. Обычно он приносил мне еду. Чаще всего это были экзотические фрукты и в таких количествах, которые превосходили мой аппетит. Он чувствовал себя виновным в моём заточении, поэтому не хотел оставаться надолго. Думаю, ему не нравилось видеть меня здесь. Он приходил только для того, чтобы узнать, как у меня дела и убедиться, что у меня все в порядке. И хотя я понимала это, я не могла устоять, чтобы не втянуть его в разговор и не начать задавать вопрос за вопросом, либо попросить его рассказать мне историю, лишь бы заставить его задержаться подольше. Я отчаянно нуждалась в компании, и он всегда соглашался.

— Твоё заточение почти закончилось. Луна прибывает, — сказал он.

Поскольку дождь больше не мог приглушить наш разговор, он использовал магию, чтобы другие не могли слышать наши слова.

— Остался день или два.

Я надавила ногтями на столб и начертила волнистую линию, которая уходила вверх по деревянной балке.

— Ты как будто не рада.

Я покачала головой.

— Я рада. Конечно, я скучаю по сёстрам, но я также буду скучать по тишине и по моим прогулкам, которые не требуют от меня побега или подкупа, — я помолчала, а потом указала на нас с ним. — И, знаешь, я буду скучать вот по этому.

— Я буду приносить тебе фрукты, когда бы ты ни пожелала.

— Это мило. Но дело не только в этом, — сказала я.

Он ждал, что я продолжу.

— Мы не будем видеться, как сейчас, и я не смогу уйти из дворца. Пока Сабра рядом.

Да и если быть честной, я не хотела бы больше видеть Сабру. Как и отца.

— Ты этого не знаешь. Может быть, она чувствует…

— Я не буду рисковать.

— А если придут караваны? — он ухмыльнулся.

Караваны приходили уже дважды. Когда он рассказал мне об этом в первый раз, я устроила истерику, словно ребенок. Я почти попросила его освободить меня с помощью магии, чтобы я могла сходить в деревню, так как мне не терпелось закрыть все пустующие места на своей карте. Во второй раз я была более сдержана, хотя он все же заметил слезы у меня на глазах.