— Я не сказал, что ничего про неё не знаю. Я пробовал еду раньше. Я вспоминаю её с теплыми чувствами.

Я приподняла брови.

— То есть ты можешь её есть? Почему тогда ты не ешь сейчас?

Он лег на песок.

— Это было в другой жизни. До того, как я стал тем, кем являюсь сейчас.

Я вдруг снова превратилась в ахиру и начала тщательно подбирать слова, чтобы получить желаемый результат. Я начала медленно рисовать круги на песке.

— Ты имеешь в виду, до того, как ты стал джинном?

— Да. Когда-то я был человеком.

Я широко раскрыла рот, и десятки вопросов обрушились на меня, заставляя отчаянно искать на них ответы.

— Как?

— Меня обратили. Я помню кое-что из того времени, когда я был человеком. Это было очень давно, но всё же я помню, каково это было… получать удовольствие от еды.

Мне столько всего хотелось узнать от него, заставить его рассказывать дальше. Мне так хотелось понять этого джинна — этого мужчину? — который сидел сейчас рядом со мной. Но я знала, что он не был готов поделиться этими подробностями, а я не была готова узнать об этом.

— Ты скучаешь по тому времени?

Джинн обдумал мой вопрос.

— Я скучаю по свободе. Но иногда, я благодарен той силе, что дает мне Мазира.

Он посмотрел на меня.

— Ммм, когда, например?

— Ты знаешь, что происходит с водой, когда становится слишком холодно.

Я покачала головой.

— Она становится твердой как камень.

— Нет, этого не может быть, — я засмеялась.

— Всё так и есть. У одного моего хозяина заболел ребенок. Его тело горело из-за болезни. Они думали, что он умрёт, если его не охладить, поэтому я принес единственное, что смогло облегчить его состояние.

— И что это было?

— Далеко отсюда есть горы, они высокие и сложены из камня. Они достают до самого неба, и их вершины покрыты замерзшей водой.

Не веря его словам, я уставилась на него, вспомнив про дюны, подрезаемые ветром.

— Иногда, — сказал он, взмахнув руками, словно заканчивая чудесную историю. — Частички замерзшей воды бывают такие маленькие и мягкие, точно порошок. Ты можешь раздавить их между пальцами, и они снова превратятся в каплю.

— А есть места, где деревья такие густые, что не видно неба. Там в лесах бродят животные с ветвистыми рогами. Их шаги не слышны, и когда они застывают на месте, ты не сможешь их заметить, даже если будешь смотреть прямо на них. Ночи там становятся длиннее, а листья перестают быть зелеными. Они становятся желтыми, оранжевыми и красными, пока весь лес не будет объят пламенем.

— Ложь! — фыркнула я. — Что ещё? — спросила я, желая услышать ещё истории.

Он рассказал мне о тех местах, где живут женщины с волосами цвета сухой травы, которые покрывают шелком только плечи, потому что солнце там добрее, а мужчины там носят прямые мечи. В некоторых местах правят женщины, а у мужчин есть только одна жена. Там поклоняются другим богам, а города построены из камня. Его истории были бесконечно увлекательными, хотя, в большинстве случаев я не знала, можно ли им верить, настолько невероятными они были.

— А если бы я пожелала себе свободы, могла бы я жить в одном из этих мест?

Он выпрямился.

— И да, и нет. Ты можешь пожелать свободы, но знай, что желать такие неопределенные вещи опасно. Мазира может поместить тебя посреди твоего поселения, сделать тебя женой хорошего человека и матерью троих детей, а твои сестры и матери будут жить в соседних шатрах и смогут посещать тебя каждый вечер. Но Она также может поместить тебя в деревню далеко отсюда, у тебя не будет ни семьи, ни мужа, но будут все украшения мира.

Это не показалось мне таким уж плохим.

— Но тогда я смогу вернуться к сёстрам, обменяв украшения на верблюда, и потом буду видеться с ними, когда захочу.

— Это будет зависеть от того, что дарует тебе Мазира. Она может поместить тебя в такую жизнь, где у тебя не будет ни сестер, ни слуг, ни друзей, а сама ты превратишься в сироту. Свобода от одного не гарантирует свободы от другого. Поэтому, если ты хочешь быть свободной, тебе надо точно сформулировать своё желание. Ты должна быть уверена, свободу от чего ты хочешь получить. И будь готова к тому, что в твоей будущей жизни не останется ничего из настоящего.

— Включая тебя, — сказала я, вспомнив, как он рассказывал мне о том, как Мазира разделяла джинна и его хозяина.

— Если Она этого пожелает, тогда да. Включая меня. Это происходит не всегда, но ты должна быть готова к такому риску.

Меня начало глодать беспокойство. Я не могла представить, что мне навсегда придётся попрощаться с сёстрами или с матерью, с Фирозом. Я хотела быть свободной от своего отца и его дворца, но я не хотела терять свою семью. Если я потеряю их и магию джинна… и не смогу пожелать, чтобы всё вернулось на круги своя…