«Что же со мной произошло? Даже в лесу я была более любопытной, чем здесь. А ведь это место не сравнить с лесом. Мне давно нужно было познакомиться с библиотекой, перерыть все книги, узнать про подземный ход, расспросить о призраке».

Юлька передернула плечами, и снова оглянулась в сумрачный тоннель коридора, откуда веяло тревогой и тайной.

– Вот черт! Снова разыгралось воображение, – негромко проговорила Юлька. Но Мария Игнатьевна услышала. Остановилась, поджидая Юльку.

– Давай, я понесу внучку. Тебе уже трудно поднимать такую тяжесть, нужно беречь себя.

– Если вы действительно за меня волнуетесь, то лучше бы вам пригласить пожить здесь доктора. У вас есть знакомый доктор, на которого можно положиться?

– Не беспокойся, я уже обо всем договорилась, к вечеру доктор будет здесь. У нас есть хороший друг семьи, живет в Милане, он приедет с женой и с детьми к нам, и пробудет здесь некоторое время.

Негромко переговариваясь, Юлька и Мария Игнатьевна спустилась в холл и зашли в просторную кухню. На огромной плите в кастрюлях что-то кипело, распространяя вкусные запахи, а возле плиты колдовали Жозефина и Софья. Мария Игнатьевна что-то сказала им на итальянском, а потом, повернувшись к Юльке, проговорила на русском:

– В шкафчиках найдешь все, что тебе нужно везде все подписано.

Юлька внимательно слушала и вдруг увидела взгляд Жозефины, удивленный и между тем очень внимательный. И она тут же вспомнила, что Жозефина знает русский язык. Юлька еще некоторое время стояла, как бы вслушиваясь в слова хозяйки, а потом засмеялась и произнесла на французском:

– Извините, но я никак не пойму, о чем вы мне говорите, этот язык звучит удивительно красиво, но к сожалению, мне не знаком.

И Мария Игнатьевна среагировала моментально. Она всплеснула рукой и проговорила на итальянском, а потом, то же самое на французском языке.

– О, последнее время я не стала замечать, на каком языке говорю. И это уже не первый раз, видно в старости тянет к родным истокам.

Она села на стул возле стола и держа внучку на руках, наблюдала как Юлька ловко, как настоящий повар, варит кашу для Танечки и делает омлет на полдник. Потом, поставив на поднос все необходимое: чашечки, чайник, омлет, кашу, хлеб, вилки, прежде ополоснув, она, улыбнувшись, Марии Игнатьевне, спросила:

– Где вам накрывать стол? Здесь или в холе?

– Лучше всего в холе. Мы и так поставили все с ног на голову. Когда такое было, чтобы сами себе готовили еду, а для чего тогда повариха на кухне?

– Мы у нее не отнимаем ее кусок хлеба, – засмеялась Юлька. – Она нас простит, правда Жозефина? Ты ведь на нас не обижаешься?

И Жозефина, что-то пробормотала в ответ на итальянском языке.

– Юленька, она не понимает по-французски.

– Все она понимает, – вырвалось нечаянно у Юльки, и Юлька тут же чуть не прикусила свой язык, так как заметила, как недобро вспыхнул взгляд у Жозефины.

– Я ведь понимаю, и мне кажется, что все должны знать тот язык, который знаю я, – делая вид, что ничего не заметила, продолжала говорить Юлька. – Хотя такая теория, конечно, глупая. Но ничего не поделаешь, я забываю об этом время от времени, – расставляя полдник на одном из столов, где сидела хозяйка, говорила Юлька. А сама исподтишка наблюдала за Жозефиной. Но та уже не обращала ни на кого внимания, жарила мясо, мешала в кастрюлях, пробовала, что-то добавляла. В общем, была занята своей повседневной работой. Софья помогала ей, резала лук, терла морковь. Они изредка переговаривались, Жозефина, как видно, давала указания своей помощнице. Юлька кормила Танюшу, потом поела сама, кидая взгляды на женщин, но так и не поймала больше взгляда Жозефины.

Потом они вышли в холл, и Мария Игнатьевна предложила посидеть возле горевшего камина. Они сели в кресле тихо переговариваясь.

– Что произошло? – спросила хозяйка.

– Жозефина знает русский язык, – тихо ответила Юлька.

– Почему ты так решила?

– Когда я была в обмороке и она приводила меня в чувство, она говорила на русском несколько предложений, но очень чисто и выражение чисто русское. И когда вы со мной заговорили на русском языке, она удивилась и как-то сразу прислушалась. Но это не все, она понимает и французский. Жозефина не простая повариха.

– Ты что Юленька! Как говориться, я ее знаю сто лет.

– Значит, плохо знаете. Вот это-то и тревожит. Ей есть что скрывать, раз она скрывает знание языков. Она не простая кухарка, я это чувствую.

И вдруг Юлька вздрогнула, ей послышался какой-то непонятный звук.

– Слышали? Что это было?

– Ничего не слышала, – покачала головой Мария Игнатьевна.

– Юленька, у тебя расшатались нервы. Давай поднимемся наверх, тебе необходим отдых. Да мы еще и не поговорили, ты должна мне рассказать все.

– Наверное, вы правы, – поднялась Юлька с кресла.

– Иди ко мне внученька, твоей няне нужен отдых, – взяла девочку бабушка.

– Юлия! – кто-то тихо позвал Юльку.

– Юлия! – опять раздался негромкий голос. Юлька чуть не упала, споткнувшись о ступеньку лестницы.

– Юленька, не задерживайся, – позвала Юльку хозяйка, она уже почти поднялась на второй этаж.

– Я сейчас, мне нужно попить воды, – отозвалась Юлька, а сама тихо пошла на голос, как завороженная. Сердце бешено билось, и почему-то дрожали в коленях ноги. Голос, звавший ее, звучал из-за тяжелых занавесей, спадавших до самого пола.