— Ну что, теперь поняла, с кем дело имеешь, смертная? — усмехнулся он, довольно наблюдая, как румянец на щечках женщины резко сменяется мертвенной бледностью. — Падай ниц и проси прощения, что огрела сковородой самого Змея Горыныча.

— Горыныч… — пролепетала Любаша и…

Бздынь! Снова разнесся по саду оглушительный звон.

— Ты пугать меня вздумал?! — завопила Любка, идя в наступление. — Ах ты, ящер недоделанный! Да как только ума хватило пугать бедную женщину? Вот я тебе сейчас задам! Будешь знать у меня, динозавр недодохлый!

Буммм!

— Угомонись, ненормальная! — заорал мужчина, ошарашено выпучив змеевидные глаза. — Ты в своем уме? Я — Змей Горыныч!

— Ты — Труп Горыныч, если щас же не свалишь из этого сада и забудешь дорогу сюда! Проваливай, я те сказала! — вопила Любаша, размахивая сковородой перед носом опешившего Змея.

— Да ты что, совсем не боишься, что ли?

— Вот сейчас отдубашу тебя, как следует, а потом ка-а-ак начну бояться! Вали отсюда, ирод чешуйчатый! А то я тебя еще раз познакомлю со своей сковородой!

— Не женщина, а живое воплощение огня! — восхитился Змей, все же пойдя на попятную.

Обогнув мешающее дерево, Горыныч окинул пристальным взглядом незнакомку и, как-то странно улыбнувшись, резко развернулся и бросился на утек, крикнув напоследок:

— Мы еще свидимся, красавица!

Через пару минут в воздух взмыл огромный красный трехголовый змей с внушительного размера крыльями.

Любаня же, проводив его взглядом, опустилась на землю, чувствуя, как дрожат ноги и руки.

— Ох ты ж, мать частная, — выдохнула она, — чуть сердце в пятки не ускакало. Это ж надо, и впрямь, кажись, Горыныч, а я его сковородой по голове… Ой, что будет! Ой, что будет!

Причитала Любаня, держась за сердце, которое готово было выпрыгнуть из груди.

— Ты чего тут сидишь? — поинтересовался кот, неслышно подкрадясь к кухарке. — Плодами волшебными решила угоститься?

— Да какой там. — отмахнулась Люба, посмотрев на Василия, усевшегося рядышком. — Вора, вот, застала в саду.

— Вора? — тут же ощерился Леопольдыч, из-за чего шерсть на загривке встала дыбом. — Где?!

— Да успокойся ты, прогнала я его уже. Пару раз по голове сковородой заехала, так он и сбежал.

— Да? — тут же успокоился кот, внимательно теперь глядя на женщину. — А ты, уважаемая, оказывается, еще и боевая? Удивила ты меня, очень удивила.

— Да ну, я сама от себя не ожидала, но стрессовая ситуация на меня подействовала вот таким вот образом — вместо того, чтобы бежать и звать на помощь, ринулась в атаку. — Люба вздохнула. — Слушай, а как Горыныч выглядит?

— Горыныч? — удивился резкой смене разговора кот. — А чего это ты о нем интересуешься?

— Да так, просто интересно. — пожала плечами кухарка, словно невзначай. — Ну так как?

— Ну как-как… — задумался Вася. — Змей он. Большой, красный, трехголовый, злой и жадный.

— А… А он в человека может превратиться?

— Ты чагось это, совсем, что ли ку-ку? — вытаращил глаза Ученый, крутя лапкой у виска. — Говорю же тебе, Змей он! Все! Не мужчина он, а ящер-переросток! У-у, вредитель! — сжатой лапкой в кулак затряс котик. — Что б ему пусто было. А ты, уважаемая, Любовь, поешь-ка груши, а то, думается мне, что с твоим здоровьем произошел какой-то казус.

Василий, покачав мохнатой головой, окинул Любашу печальным взглядом и оставил ту сидеть на покрытой мягкой травкой земле.

— Н-да-а-а, — задумчиво протянула женщина. — Дела.

Кощей. Тремя днями ранее.

Когда Серафима и Любаша отправились к Яге, Кощей всерьёз решил заняться собой — а то что это такое, какая-то служанка его попрекнула тем, что у грозного правителя мышцы, видите ли, дряхлые… дрЫщом обозвала! Вот ведь поганка-то какая! И как только осмелилась?

И надо же что удумала — дрова рубить хотела заставить, мол, чтобы мышцы немного наросли…

— Вот вернётся от ведьмы, я ей устрою ТАКИЕ дрова!.. Царь я или нет, в конце концов?! А цари, что делают? Правильно — шокируют подданных, а слуг так и вовсе в страхе держат! — распалялся Кощей, расхаживая по своим покоям, бросая короткие взгляды в сторону зеркала.

И родился в голове злодейской план мести — чтоб неповадно было сквернословить в сторону местного монарха! Хорошенько обдумав, решился Кощей на то, чего побаивался всю свою долгую жизнь — испробовать все фрукты чудесные из сада матушкиного, да определить, какие действия оказывают они на его бессмертный организм.