Обвиняемый задумчиво облизал губы. Страха он не испытывал или, по крайней мере, не позволял ему отражаться на своем лице, и прикосновение двух мечей к шее сносил совершенно спокойно.

— Двое на одного? — деловито уточнил он, и в карих глазах его, казалось, сверкнули синеватые искры, — Любопытно. Честностью, как я понимаю, здесь и не пахнет, верно?

— Не тебе говорить о честности! — Шин натянул тетиву. Аркано, вовсе не желающий убивать этого человека (по крайней мере, пока не выбьет из него правду), мельком глянул на него и отрицательно покачал головой. Шин немного ослабил тетиву.

— Не мне? — страж заинтересованно прищурился, и внезапно заморгал, принимая на себя облик сущей невинности, — Но чем я провинился перед вами? Я лишь исполнял обязанности, возложенные на меня Его Величеством Тревором Четвертым, выполнял приказ главнокомандующего, я вообще человек подневольный…

— Не надо, — Медведь, которому эта притворная невинность сказала куда больше слов, на миг сжал губы, — Довольно. Ты забыл об одном — я уже видел, как ты изображаешь невинность, Донат. Больше тебе меня не обмануть.

Издевательский хохот был ему ответом, а в следующий миг трое стражей вместе с главнокомандующим отлетели в стороны, отброшенные всплеском невероятной силы. Гарт, или тот, кто выдавал себя за Гарта, приподнял голову, самодовольно ухмыляясь.

— А я-то думал, ты не признал меня, думал, богатым буду… — с деланным разочарованием протянул он и, прищелкнув языком, покачал головой. Заметив, что вскочивший Аркано готов броситься на него с мечом, он вытянул в его сторону руку в останавливающем жесте.

— Убьешь меня — убьешь его, Медведь. А я думал, ты не убиваешь невинных людей.

— Кого еще — его? — Барт, опершись на меч, медленно поднялся на ноги, неприязненно косясь на извечного врага. Тот, не оборачиваясь, безмятежно пожал плечами.

— Гарта, — мягко сообщил он, — Или, может быть, вам хватило ума подумать, что я рискнул всем и пришел сюда лично? О, нет-нет, мои глупые друзья! С нашей последней встречи моя сила значительно возросла, а теперь я владею и инвесом!

— Ни о чем не говорит, — раздраженно бросил Медведь и, не в силах держать себя в руках, шагнул к противнику, не опуская меча, — Что ты сделал с людьми, мерзавец?! Почему они, потеряв голову, убивают друг друга, что, что ты натворил?!!

Последовавший ответ был до такой степени безмятежен, что Шин, тоже успевший подняться на ноги, вновь схватился за лук.

— Это мое дело. Тебе докладываться я не обязан, да и потом… мне кажется, у тебя есть другие вопросы?

— У меня их слишком много! — Аркано зарычал, еле сдерживая себя и чуть ли не вцепляясь и второй рукой в рукоять меча, дабы не позволить себе совершить ошибку, — Где Мартын?! Что ты сделал с Миленой?! Какого дьявола тебе нужно здесь, что ты опять задумал, подонок?!

— И что значит — убив тебя, мы убьем Гарта? — Толя неспешно вытащил из ножен меч, — Отвечай! Ты… мерзавец, занял тело человека?!

«Гарт» легко повернулся к новому собеседнику и заинтересованно склонил голову набок.

— А… Мой мимолетный раб, помню, помню. Я не занимал его тело, дурень, — голос негодяя зазвучал ласково, — Инвес дает мне возможность подменять мысли любого выбранного человека своими, подменять его чувства, заставлять действовать иначе… Мне нет нужды занимать тело. Я остаюсь там, где я есть, просто люди начинают думать моими мыслями. А этот человек… — он прижал руку к груди, — Он прекрасный инструмент для моих целей. К словам из его уст прислушиваются, и какое кому дело, что он изрекает мои идеи?

— Где ты? — главнокомандующий все еще старательно держал себя в руках, — Где Мартын?!

— Я там, где я есть, а Мартын там же, где и я, — последовал издевательский ответ, — Чего ты ждешь, Медведь? Убив это тело, ты не причинишь мне вреда, зато выплеснешь злость на ни в чем не повинном человеке! Давай же, вперед! Убей его! Avanti!

Рука словно сама собой взвилась в воздух, поднимая меч. Глаза Медведя засверкали; зубы заскрежетали — мужчина был взбешен и, понимая неправильность и зряшность своих намерений, тем не менее, уже готов был воплотить их в жизнь, последовав издевательскому приказу.

Но… не успел.

Над дворцовой площадью внезапно пронесся громкий звук, заставивший сражающихся непроизвольно пригнуть головы, а самого Аркано растерянно заозираться, опуская меч.

Гарт вздрогнул; Донат в его сознании, по-видимому, тоже.

— Вот так сюрприз… — задумчиво протянул он, — Когда в дело вступает огнестрельное оружие, мне, кажется, лучше ненадолго оставить поле боя. Удачи, Медведь. Постарайся не позволить застрелить себя — мой друг и учитель хотел лично отведать твоей крови.