— Я не говорил, что кого-то ненавижу! — зачем-то пытался оправдаться Сирел. Но Тагал не слушала.

Родственники начали стягиваться к фонтану. Артес, обеспокоенный, переводил взгляд с матери на брата и обратно. Юна сурово сдвинула брови. Лия Западная упёрла массивные руки в крутые бока и замерла, неодобрительно наблюдая за происходящим. Олой и Ямал прекратили драку, в которую перерос их урок фехтования, и тоже приблизились, потрёпанные и грязные.

— Грубо, Сирел. Ты лжёшь сам себе. — Тагал покачала головой.

— Это не ложь!

— Мне только остаётся надеяться, что подавляемые тобой обиды не обернуться против нас, их взрастивших. Конечно, мы это заслужили. Но лучше выяснить отношения в домашнем кругу, чем на поле боя!

— Вы думаете, я вас предам? — До Сирела дошло. И это озарение заставило его вздрогнуть.

— Мама! Что ты такое говоришь? — вмешался Артес.

— И, главное, зачем? — Лия Западная едко усмехнулась, обменявшись с Тагал выразительными взглядами.

— Будет война или нет, но мы, семья правителей Империи Марха, должны являть собой те идеалы, за которые боремся: крепкая семья, сплочённость, взаимовыручка. Что было до основания Империи, дети? — она повернулась к Олою с Ямалом.

Последний не растерялся и выдал заученную на уроках фразу:

— Хаос и смута. Одно племя пожирало другое.

— Но три брата: Азов, Ингур и Камал создали империю, объединив разрозненные королевства обещанием помощи, поддержки и защиты. Так, Сирел?

— При чём здесь история?

— Кровь проливается всегда. Каждый день. Но одно дело — проливать кровь врагов своих, другое — кровь своих родных. Сирел, твой отец и все мы виноваты пред тобой, и друг перед другом тоже, — она обвела взглядом всех присутствующих, особенно задержавшись на второй жене Бельфегора. — Нам не изменить прошлого, но мы можем изменить будущее. Выяснить отношения. Высказать всё, что мы думаем, решить наши проблемы открыто и честно, а не подставлять друг друга в тёмных переулках, — на этих словах её взгляд снова упал на Лию Западную, которая, коротко усмехнувшись, пожала плечами.

— Ты не находишь, что поведение твоё лицемерно? — Лия была единственной, кто не боялся высказывать Тагал своё мнение.

— Я хочу, чтоб между нашими детьми не было вражды. Чтобы, став правителями, они не пытались мстить друг другу.

— Скажи проще, ты просто судишь по себе, — прервала её Лия. — И на его месте уже давным-давно перерезала бы глотки обидчикам. А он молчит и терпит. Прям как его мать, да? И тебя это бесит, не так ли? Не знаешь, чего от него ожидать?

— А, может, это ты судишь по себе? — разозлилась Тагал. — Мне действительно жаль, что мы не смогли быть к нему добрее. Я не смогла. И перед тем, как он отправится на войну, на подвиги или просто к нашим врагам, я хочу убедиться, что на его верность не повлияют старые обиды.

— О, да ты решила, что мы воспитали врага? — Лия безжалостно высказала страхи Тагал. И та не нашла слов для ответа, только опустила глаза.

— Мама! — воскликнул Артес. Его мощная грудь ходила ходуном от возмущения, как кузнечные меха. — Сирел самый верный и преданный Империи человек из всех, что я знаю! Может, стоило хоть раз навестить его в том заросшем углу сада и тихо поговорить, а не устраивать спектакль!

— Сирел умный, — Неон встал возле старшего брата, — Он прекрасно понимает, что расплачивается за грехи отца. Понимает также, что если Император возьмёт Третью Жену из знатного рода, то наследником ему не бывать. Но отец не женится, и это немаловажно. А что он не ведёт с сыном душещипательных бесед — невелика потеря, с нами он тоже не больно ласков. Так с чего ему предавать? С того, что, прошу прошения, вздорные женщины отказались его принять?

— Позвольте мне сказать, — вмешался Сирел, — служить стране — не значит служить только своей семье. Империя куда больше и важнее, чем все препирательства. Я не настолько мелочен, чтоб из-за семейного скандала предавать родину. Моя мать была из незнатных людей. Может быть, женитьба на простой девушке и стала самым правильным поступком нашего отца. Мать научила меня заботиться не только о себе и группе своих близких, но и о многих нуждающихся за стенами дворца. Народ империи — моя семья. Артес с Неоном — моя семья. А остальное несущественно. Только не надо больше устраивать мне проверок на верность. Если вы боитесь, что я приду мстить — не тревожьтесь. Я не стану портить из-за вас отношения с братьями. Теперь же, Тагал Северная, и вы, Лия Западная, позвольте мне уйти. Меня ждут дела.

— Иди, — кивнула Тагал.

Когда Сирел исчез меж деревьев, она повернулась к остальным:

— Ну, что думаете?

— Мама, ты поступаешь подло, — Артес гневно нахмурился, отчего императорская горбинка на его носу придала лицу хищное выражение.

— Для таких, как Сирел, нет лучшего способа заставить подчиняться, чем усомниться в их верности. Он теперь в лепёшку расшибётся, чтоб доказать нам свою собачью преданность. Этого ты добивалась? — Лия поправила сползающий красный плащ.

— Не совсем. Мне действительно жаль, что мы были так жестоки с ним, Артес, — Тагал повернулась к сыну. — Просто я, видимо, не умею извиняться.

— В следующий раз поговори с ним лично.

— Мама, зачем ты давишь на него? Ты правда думаешь, что таким образом сможешь заставить кого-то себя уважать? — вмешалась Юна.

— Тебя, моя дорогая дочь, я не спрашивала. — ответила ей Тагал, холодно.

— Да почему вы с ним возитесь? — выпалил Олой, презрительно сплюнув. — Сын белой розы, да он же просто бастард!