Действуя почти на инстинкте, она вмиг выпустила когти. Они с размаху прошлись по плечу Вика: футболка треснула, на коже остались порезы. От неожиданности он отпрянул.

— Башкой приложилась?! — в глазах появилось недоумение.

Марти решила пользоваться образом чокнутой дальше. Наткнувшись взглядом на ножны, она схватила меч Вика. Обнаженный клинок прямиком перед собой и взгляд оскорбленной невинности.

— Еще раз подойдешь ко мне — пожалеешь, понял?!

— Ты чего?.. — Вик даже на шаг отступил.

На лице застыл не столько страх, сколько растерянность. А Марти продолжила пятиться к двери. От волнения руки едва не задрожали. Украденное письмо, казалось, начало жечь через ткань.

За спиной раздался голос Руда, холодный и строгий:

— И что здесь происходит?

По инерции Марти сделала еще шаг назад, а потому врезалась в сильное тело. Опустив меч, она отскочила в сторону. Руд испепеляюще посмотрел из-под нахмуренных бровей.

— Прости, мы как-то… не заметили, — Марти неуклюжим жестом поправила дреды.

— У нее совсем крыша поехала. Ворвалась, напала… ой, да пусть сама объясняет, — Вик обреченно махнул рукой.

Подойдя ближе, он рывком отобрал меч. Сталь коротко свистнула, скрываясь в ножнах.

— Я сам разберусь, кто будет объяснять, — невозмутимо отчеканил Руд. — Кажется, мы уже говорили о ваших стычках.

Под тяжелым жестким взглядом Вик сразу лишился уверенности.

— Так я ж при чем? — он с ошалелым видом развел руками.

Руд строго посмотрел на Марти. Кивок в сторону коридора и сухое:

— Пойдем.

Когда они направились прочь, она тихо вздохнула с облегчением. Марти бросила благодарный взгляд на Руда, про себя радуясь, что ему хватило ума не нападать с налета. Иначе через час уже весь отряд начал бы шептаться и ее подкалывать.

Когда комната Вика осталась позади, Руд остановился. Взяв за руку Марти, он внимательно посмотрел в глаза.

— Он опять лез к тебе? Если да, я сейчас же вернусь и… — в тоне появились рычащие ревнивые нотки.

— Нет! То есть да, но не суть! — отмахнулась она.

Марти потянула его в сторону небольшой полутемной ниши. Нахмурившись, Руд позволил себя увести.

— В чем дело? — он понизил голос. — Я никому не позволю тебя трогать. И мне плевать, что скажут остальные…

Качнув головой, Марти торопливо достала письмо. Слабый свет свечей, бьющий из коридора, позволил увидеть черный знак. Протягивая конверт, она взволнованно прошептала:

— Руд, он — предатель.

Письмо тут же оказалось выдернуто из ее пальцев. Руд первым скрылся в своей комнате, и Марти прошмыгнула туда следом.

— Закрой дверь, — приказал он.

Она кивнула. Выполнив это, Марти подошла ближе, а Руд нетерпеливо разорвал конверт. Она заглянула через руку, чтобы поскорее прочитать. Стоило оказаться рядом, как повеяло знакомым запахом стали и дыма, и это немного вскружило голову. Марти выдохнула, беря себя в руки. Взгляд бегло скользнул по черным рукописным строчкам:

«Обычно мы не берем к себе низших, но сейчас выбирать не приходится. Поможешь в следующем деле — и войдешь в наш круг, как равный. Только будь начеку. Твои друзья слишком настырные. Скоро увидимся, и помни: понравиться нашему предводителю выгодно, прежде всего, тебе».

Еще не глянув на изящную подпись «Д» внизу, Марти буквально услышала надменное и насмешливое «друзья» из уст Дисцина.

— Но где эта встреча? — она едва заставила себя приглушить голос.

Хмурясь, Руд повертел послание в руках. На обратной стороне оказались время и строчка координат. Ввести в навигатор — и готово.

— Я думал, хоть нашим можно доверять, — прорычал Руд.

Глаза почернели, а лицо исказила злоба. Он смял листок в руке, и комок полетел в стену.

— «Войдешь в круг», — фыркнула Марти. — Да когда мы сообщим об этой твари, ему все круги Ада цветочками покажутся!

Выдохнув, Руд закрыл глаза. Пальцы сжались в кулаки, а напряжение проступило в каждой мышце.

— Сначала нужно узнать, чье это письмо, — сказал он холодно и твердо.

— Что значит «чье»?! — возмутилась Марти, а потом взяла себя в руки, чтобы не кричать на весь особняк. — Это было в комнате Вика.

Она ткнула пальцем в сторону смятого письма, валяющегося на полу. Руд посмотрел немного устало. Глаза так и остались сплошь черными.

— Схватим невиновного — спугнем предателя, — невозмутимо возразил он.