— И ты осталась жить здесь, на острове… — протянул Тэль-Белар. — Но как ты оказалась в храме?

— Я просто пошла по стопам моей матери… Она была клириком.

— И это платье? — Магос никак не мог оторвать глаз от расшитого золотыми нитями наряда обычной монахини.

— Это мамин наряд… Мне он немного маловат в груди и, пожалуй, коротковат… — начала Аделаида, разглаживая складки на подоле.

Магос заверил, что с виду оно сидит идеально.

— Когда оно на мне, — продолжала темная эльфийка, — я словно бы чувствую некую связь с мамойи знаю, что я все делаю правильно.

— Это платье очень тонкой работы гномьих мастеров, — вслух задумался Магос, — где твоя мать раздобыла его?

— Мама не любила рассказывать о своей молодости, но я знаю, что она некоторое время служила на севере, в Орене.

— И как же вышло так… Как получилось… — пытался задать свой вопрос Тэль-Белар, стараясь подобрать слова поделикатнее, но девушка, нахмурившись, сама это сделала.

— Вы хотите спросить, как получилась я?

Эльф смущенно кивнул.

— Во время самого первого нашествия армии короля Юстава, еще до образования единого королевства на юге, Орен был единственной силой, что стояла между войском северян и южными землями. Тогда-то мама и познакомилась с отцом и, по глупости влюбившись, бросила все и перешла на сторону врага… а он отплатил ей предательством. Мою мать прокляли, казнили бы, если бы она не бежала на самый край мира, на свой родной остров. Но и здесь от нее все отвернулись, и она до самой смерти была обречена на одинокую жизнь отшельника, да еще и с ребенком на руках. Меня бы, наверное, постигла та же участь, если бы за меня не заступился Великий Магистр Галлинт…

— Галлинт, — с удивлением повторил Магос и, заметив вопросительные взгляды товарищей, пояснил: — Магистр Галлинт — руководитель магической школы здесь, на острове, поставленный на эту должность самим Айнховентом.

— Тем таинственным могущественным чародеем, которого никто никогда не видел? — шепотом уточнил Теодор.

Магос кивнул.

— Интересно, почему Галлинт так великодушно с тобой поступил?

— Не уверена, — развела Аделаида руками, — но он всегда был очень добр ко мне, и некоторое время я жила при магической школе и была допущена в тренировочные залы и даже библиотеку.

— Но почему ты пошла учиться на клирика? Почему не стала изучать магию элементов или военное ремесло?

— Но ведь моя мать была клириком…

Магос фыркнул, заявив, что и его отец был служителем церкви, и если бы он пошел по его стопам, то не стал бы великим магом и путешественником, а прозябал бы сейчас в храме или в тылу военных действий.

Представив Магоса в рясе, заботящегося об умирающих страдальцах, Теодор чуть не покатился со смеху, и даже Тэль-Белар украдкой улыбнулся.

Аделаида тем временем пояснила, что ее занятия целительством были наказом самого магистра Галлинта: именно он, обучив ее первым магическим премудростям, направил девушку на службу в Храм Эйнхасад к первосвященнику Баэтину.

— Старик был простым послушником во времена моей молодости, а теперь читает проповеди в расшитой золотом рясе, — ухмыльнулся Магос. — Он человек весьма специфических моральных принципов — догматичный и непреклонный. Как же Баэтин позволил темной эльфийке учиться, а потом и служить в Храме Богини Света? — подивился он.

— О, — подтвердила Аделаида, — Его Преосвященство был в бешенстве. Он долго и не позволял. Но магистр Галлинт был весьма убедителен и настойчив, и скоро Баэтин сказал, что разрешит мне остаться при храме, если хоть один мастер возьмется добровольно меня обучать. И тогда вызвался мастер Йохейнс — молодой, но весьма способный проповедник. Именно он обучил меня большинству целительных премудростей.

— Я всегда мечтал иметь собственного проповедника на корабле. Это сделало бы наши миссии в разы успешнее, — мечтательно заявил Магос.

— Но ни один служитель церкви никогда не согласится примкнуть к шайке преследуемых государством наемников, ведь это грозит чуть ли не отлучением, а то и обвинением в ереси… — сухо подхватил Тэль-Белар.

— Это только если его поймают, — усмехнулся маг.

Огоньки внезапно сверкнули в глазах Аделаиды, но она тут же неуверенно опустила взор:

— У меня, честно говоря, весьма мало опыта… — прошептала она. — Да, иногда я составляю компанию исследователям острова, лечу крестьян и скот, также помогаю содержать в чистоте алтари и библиотеки…

Магос и Тэль-Белар переглянулись.

— Слушай, — перебил ее маг, — а ты сама хотела бы посмотреть мир, увидеть что-токроме своего островка, овладеть новыми знаниями, наконец?

Аделаида вся сияла, хоть и не говорила долгое время ни слова. А Магос продолжал:

— Заработала бы деньжат, прикупила бы себе хороший меч.

— У меня уже есть меч, — отозвалась Аделаида, — мамина Слеза Волшебницы. Все говорят, что это очень хороший меч…

— Слеза? Ты шутишь? — ошеломленный маг обернулся к товарищам. — Это меч, созданный из прочнейшего мифрилового сплава, покрытый тончайшим слоем расплавленного аквамарина и зачарованный силой энрии, одного из самых прочных минералов на свете.