Женский визг раскатился до самых вершин.

– Ты что творишь?! – едва не уронив саквояж, Майяри судорожно вцепилась в лапы и с негодованием уставилась на чешуйчатое брюхо. – Верни на место! Я что приказала?! У-у-у, скотина, да что с тобой приключилось?

Извернувшись, девушка отодвинула капюшон на затылок и попыталась понять, куда их несёт драконья дурость.

Драконья дурость держала курс на юго-запад. И Майяри всё поняла. К горлу подступил ком.

– Ранхаш, ну ты… – не выдержав, Майяри всхлипнула и заплакала.

Радостный ящер действительно возвращался домой. И её тащил вместе с собой.

Заставить дракона спуститься вниз Майяри смогла, и несколько минут сидела на земле, обхватив колени руками, и ревела от жалости – к себе и, в особенности, к Ранхашу, который так сильно хотел, чтобы она вернулась домой, что даже подарил ей дракона, который всегда притащит её назад. Девушка то ругала мужа за нечестность, то извинялась перед ним и плакала ещё сильнее.

Потом момент слабости отступил, и мрачно шмыгающая и без того сопливым носом Майяри уставилась на недовольного дракона, посаженного на невидимую цепь. Тот смотрел на неё с совершенно искренним непониманием: ну чем ты недовольна, двуногая госпожа? Как отменить приказ и всё же заставить дракона лететь назад, домой, девушка не знала. Драконьи команды были одинаковыми для почти всех регионов Салеи, так ей, по крайней мере, говорили. Да, имелись кое-какие различия, но предпочитали всё же особо не изгаляться, чтобы потом дорогого зверя можно было продать любому, кто пожелает его купить. Но вот иногда ящеров обучали совершенно определённым командам.

Или же переучивали так, что на прежние команды они реагировали по-другому.

– Ну что ты на меня так смотришь? – дрожащим голосом спросила Майяри у обиженного ящера. – Домой лети!

Тот разъярённо встопорщил гребень, явно показывая, что без неё он никуда не полетит. И грозно зарычал.

– Вот и сиди тогда здесь! – в сердцах бросила девушка, но тут же добавила: – Отойду подальше и отпущу, не рявкай.

Подхватив саквояж, она вновь зашагала вверх по склону, мужественно не обращая внимания на всё усиливающееся грозное рычание за спиной. Но когда брошенный дракон жалобно заскулил, сердце её не выдержало и она обернулась. Ящер смотрел на неё огромными испуганными глазами и суетливо перебирал лапами.

– Не бойся, на тебя никто не нападёт, – голос предательски дрогнул. – Я поставила щит. Посидишь совсем немного.

Ящер завыл ещё тоскливее, раздирая сердце девушки в клочки.

– Ну чего ты от меня хочешь? – чуть ли не плача, топнула ногой Майяри. – Нельзя тебе туда! Хочешь, чтобы из тебя сделали сапоги наподобие этих? – она задрала подол, показывая свою побитую за почти семь лет обувь. – Сиди здесь! К полудню отпущу, и лети куда хочешь!

Она решительно отвернулась и зашагала прочь.

Жалобный, тоскливый вой брошенного ящера ещё долго преследовал её, раскатываясь эхом по горам.

Если бы кто-то сейчас увидел харена, то не поверил бы своим глазам. Вряд ли кому-то доводилось видеть его таким растрепанным и неухоженным. Ну кроме Шидая. Как и Майяри, он не прихватил в длительный путь почти ничего из необходимого: ни сменной одежды, ни провизии, ни тёплого одеяла для холодных ночей. Впрочем, кровь его кипела, и холода оборотень не ощущал. В карманах плаща нашлись только мешочек с деньгами, расчёска, запасная лента для волос и горсть взрывного порошка, изъятого у которого-то из сыскарей.

Дар безошибочно вёл Ранхаша в сторону Сумеречных гор в облёт всех застав и крупных поселений. Сменить дракона харен попытался только один раз, но выяснилось, что совсем недавно, опередив главу сыска, прилетал пернатый посланник, и всех драконов отправили в сторону Сумеречных гор по приказу старого консера Шереха. По итогу Ранхаш только время потерял.

Его не отпускало ощущение, что Майяри всё же сильно опередила его. Не отвлекаясь на заставы и прекрасно зная, куда летит, девушка не тратила время и вряд ли жалела силы. Силы, впрочем, Ранхаш тоже не жалел.

Ветер трепал давно не чёсанную косу, неприятно щекоча выбившимися прядями лицо и шею. Свесившись из седла, Ранхаш внимательно скользил взглядом по величественным горным склонам, лугам, лесам и всматривался в сумрачную глубину ущелий. Он не доверял даже дару и боялся упустить, проглядеть Майяри.

Но уже понимал, что перехватить её до возвращения в общину не успеет. Но надеялся хотя бы успеть вытащить её оттуда.

Внизу, в уютной ложбинке между двумя вершинами, мелькнуло заброшенное драконье гнездо. Ранхаш проводил его взглядом, отчего-то почувствовав смутную тоску.

Аметист на серебряной пластине смотрел на северо-восток, вызывая у Ёрдела глухое непонимание. Если судить по пластине, он должен был уже стоять рядом с сестрой, но почему-то не видел её.

Вокруг возносились к небу каменные горбы гор, зубья скал, а у самых ног внизу расстилалось громыхающее горной рекой ущелье.

Ёрдел осмотрелся в поисках чего-нибудь подходящего заместо погибшей телеги, но углядел только камни. И едва слышно вздохнул, сожалея об утрате.

Окончательно поломалась телега по его недосмотру.