Ветер взлохматил короткие золотистые волосы и заиграл амулетами-серьгами. В серых льдистых глазах росчерком мелькнула то ли застарелая ненависть, то ли злорадство.

– Старейшина кормит бесполезных слуг? – Майяри склонила голову набок и с пренебрежением осмотрела телохранителя с ног до головы. – Неужто после моего… ухода для тебя нашлась работа? Разве ты хоть на что-то годен?

– Именно благодаря вашему… уходу работы у меня было невпроворот. Летал туда-сюда, смотрел, выискивал…

По губам Майяри скользнула злая улыбка.

– Поэтому я и спросила: здесь что, кормят бесполезных слуг? Пока сама не раскрылась, наша птичка меня даже рядом с собой не видела.

Ухмылка с лица Бория не сошла, но взгляд стал злее.

– Слепнешь, Борий. Старость? Кара за разгульную жизнь? Или травят тебя потихоньку? Здесь же так и принято избавляться от неугодных слуг, – Майяри обвела толпу весёлым взглядом. – Тихонечко, легонечко травить, мол, сам и умер. Чтоб остальные не разбежались. А ты кому здесь угоден, раз даже меня отловить не смог?

– И всё же вы здесь, госпожа.

– И прилетела не в твоих когтях. Так в Жаанидые был ты? Подарочками, чую, дед подсобил.

– Старейшина был любезен, – пропел Борий, – расщедрился даже на самые подробные указания.

– Это не щедрость, мой дорогой. Иначе бы ты просто всё провалил.

– А я думал, изменилась, – оборотень широко улыбнулся и, откинув голову назад, расхохотался.

Майяри действительно изменилась. Шесть с половиной лет назад этот издевательский хохот вывел бы её из себя: опять ей не удалось поставить охранника на место, опять не удалость уколоть, опять не вышло досадить хоть немного! Но сейчас она лишь тонко улыбнулась, чувствуя, что прежнего страха перед оборотнем больше нет. Как и лютой ненависти.

Теперь ею владело отвращение.

Борий по-прежнему ходил в амулетах, обережных вышивках, да и наверняка печати и благосклонность деда никуда не делись. Но Майяри больше не полагалась только на свои силы хаги. Она повидала мир, её мышление стало шире, а фантазия… более изощрённой.

И она больше не была одна.

Ранхаш придёт за ней. Нужно только подготовить семью к его визиту.

Тем временем хаги на улице стало больше. И не только хаги. Майяри отметила оборотней-охранников, в которых она не чуяла сил детей земли. За каменными оградами мелькали любопытные женские лица и красные одежды.

Вдруг напор чужих сил увеличился, и Майяри едва не встала на колени. Уже через секунду она поняла, что именно этого и добивались. Расставив ноги пошире, девушка упёрлась пятками в камень, чувствуя, как начинают натужно хрустеть колени. Толпа раздалась в стороны, и по образовавшемуся проходу стремительно пролетел высокий тощий мужчина. Крючковатый нос, залысина, покрытая морщинами, коротко стриженные почти седые волосы и клиновидная чёрная борода. Хаги остановил злой взгляд на Майяри и с презрением искривил губы.

Давление на плечи разом усилилось, и колени подогнулись.

– Что? – Майяри с высокомерным недоумением осмотрела мрачные лица. – Вы, ничтожества, хотите поставить меня на колени перед ним? Перед каким-то советником? Меня? Наследницу, вашу госпожу и будущую повелительницу?

– Ты нам не госпожа! – выплюнул кто-то, и Майяри упёрла в говорившего ледяной взгляд.

– Это не тебе решать, ничтожный. Закрой рот и больше не смей открывать его в моём присутствии.

– Падуба!

Майяри не спеша повернула голову и вскинула подбородок, с ледяным спокойствием смотря в сморщенное лицо советника.

– Госпожа Падуба, – напомнила она.

– Какая ты госпожа?! – выплюнул старик. – Девчонка, посрамившая свой род! Вместо того чтобы принять достойную судьбу, ты сбежала, а сейчас требуешь называть себя госпожой?!

– Не слугам меня судить, – пренебрежительно бросила девушка и, подавшись вперёд, добавила: – И разве можно ещё больше посрамить род, который отдал свою дочь хаггаресам, м-м-м? Меня пытаются стыдить те, кто замарал себя шашнями с нашими врагами.

Майяри рассмеялась.

– Где былая гордость детей земли? Они смеют быть высокомерными, хотя стали такими ничтожными…

– Помолчи, – сквозь зубы процедил советник и, схватив её за руку, потащил за собой. – Старейшина с тобой разберётся.

Девушка с удивлением уставилась на узловатые пальцы, сомкнувшиеся на её локте. Она действительно удивилась.

– Ты посмел прикоснуться ко мне? – Майяри недоверчиво прищурилась, словно не верила своим глазам. – Я разрешила прикасаться к себе?

– Пошли, дрянь! – взбеленился советник.