Необъяснимое чувство восторга и предвкушения чего-то волнительного заполнило сердце до краев. Я взглянула на Николь, у нее были абсолютно огромные ошалевшие глаза от радости и счастья. Да, наше лето, наконец, началось!

— Ник, ты специально так долго одеваешься? — взвыла я в очередной раз, стоя на балконе под ночным небом и пританцовывая под звуки музыки, что неслись снизу, оттуда, где находился бар на пляже. Я видела свет от прожектора, который метался по небу. И мне хотелось бежать к нему, чтобы слиться в единый организм с музыкой, двигаться с ней в унисон. Кожа буквально зудела от желания танцевать! Но моя копуша-подруга все никак не могла выбрать то, в чем ей хотелось пойти: в шортах и топике, в юбке и топике, в джинсах и топике или все же одеть платье!!! Лично я, не долго думая, нацепила белые шорты-юбку и голубой топик на тонких бретельках. — Ник, все, я пошла! — крикнула я ей, в надежде, что это ее простимулирует, прошла по гостиной и холлу, нарочно топая громко ногами, открыла дверь и хлопнула ею посильнее, так чтобы стены содрогнулись, вложив в этот хлопок все свои чувства.

— Да, иду, иду, чего нервничаешь! — выскочила из своей спальни подруга. Она все же решила остановиться на коротком ярко-красном платье.

— Наконец-то! — протянула я. — Идем, я умираю от желания выпить какой-нибудь сногсшибательный коктейль и начать танцевать!

— Надеюсь, не на столе, как ты любишь! — хитро подмигнула мне подруга, открывая дверь.

— Это зависит от градуса коктейля. — ответила я. — И, вообще, не провоцируй меня!

— Да ты сама себе провокатор! — воскликнула Николь, несильно ущипнув меня за бедро, когда я проходила мимо нее. Я взвизгнула и побежала вперед, подпрыгивая на месте от нетерпения поскорее очутиться в самом сердце всеобщего веселья.

На пляже было полно народу, все столики и стулья у барной стойки были заняты, на танцплощадке было не протолкнуться. Танцующая толпа походила на единый организм, который как сам океан двигался, создавая энергетические волны, захватывающие каждого, кто к ним приближался, и всем этим организмом умело управлял один человек — темнокожий диджей. Он поднимал руку и тут же толпа вторила ему, он раскачивался, и толпа повторяла его движения — этому невозможно было сопротивляться, тело подчинялось каждому звуку, что выходили из-под его пальцев, которыми он крутил пластинку и переключал регистры. Кому не хватило столика, сидели на ступеньках по периметру танцплощадки, остальные сидели, лежали, и танцевали на песке.

Мы пробрались к бару, заказали вожделенные коктейли, согласившись на предложение бармена, и он тут же создал для нас нечто неонового цвета с двумя разноцветными трубочками и украшением в виде дольки ананаса. Чин-чин! Я поторопилась и сделала большой глоток, горло обожгло нечто вязкое, сладкое и очень крепкое. У меня даже слезы выступили на глазах. Но это было сейчас именно то, что нужно, чтобы мозг расслабился, отпуская тормоза.

— Ник! — завопила я, наклоняясь к ее уху, чтобы перекричать музыку. — Пошли в центр! Давай, залпом, и пошли!

— Ты сумасшедшая! — проорала она мне в ответ, но в ее глазах уже скакали такие черти, что я не сомневалась, подруга готова на все, что угодно. Атмосфера, окружавшая нас, проникла под кожу и заставляла кровь бурлить в венах, разгоняя адреналин. Мы смотрели друг на друга, пока залпом выпивали коктейли. Ух! Было ощущение, что нам в горло влили раскаленную лаву, которая воспламеняла все тело.

— Идем! — я схватила ее за руку и потащила между столиков, отчаянно пританцовывая, подскакивая от нарастающего, искрившегося всеми цветами возбуждения. Мы протиснулись между танцующих почти в самую середину танцпола, нашли себе пространство и буквально отдались музыке, ее темпу, ритму, басам, становясь с ней единым целым. Музыка ложилась мурашками по всему телу, заставляя его двигаться с собой то быстро, то замедляясь, активные движения переходили в тягучие и плавные и наоборот, это заводило, захлестывало, опустошало и не оставляло в теле ничего, кроме ее величества музыки.

За первым коктейлем последовал второй, потом третий, и в какой-то момент я ощутила себя абсолютно счастливой и такой свободной, в полной эйфории и гармонии с самой собой. Я наткнулась глазами на Николь, которая сидела на перилах, ограждавших танцплощадку от бара, и отчаянно махала мне рукой, призывая подойти. Рядом с ней находился какой-то высокий парень в белой рубашке. Она постучала его по плечу, нагнулась к уху и что-то сказала, а потом указала пальцем в мою сторону, громко хохоча. Парень обернулся, его взгляд пробежался по толпе и безошибочно остановился на мне. Я моргнула пару раз, пока мой рот сам собой расплывался в радостной улыбке. Этим парнем оказался мой знакомый, которого я встретила на пляже в прошлую поездку сюда — Джерман. Он откинул челку назад, проведя рукой по волосам, и улыбнулся мне. А я стала протискиваться через толпу на эту ослепительную улыбку.

— Эмили! — воскликнул он, когда я, наконец, добралась до него и Николь, и крепко обнял меня. — Вот это сюрприз! Я не поверил глазам, когда увидел здесь твою подругу Николь, думал, что ошибся, но она первая позвала меня.

— Ну, я же говорила, что у нас будут съемки в июле. — ответила я.

— Я помню, — кивнул Джерман. — но ведь еще и не июль! Я ждал тебя не раньше следующих выходных.

— Ждал?! — удивленно вскинула я бровь.

— Конечно! Не часто встретишь живых сценаристов! — засмеялся он. — Пойдёмте, у нас там местечко на ступенях есть. — он кивнул куда-то неопределенно в сторону, подхватывая меня под руку. Николь спрыгнула с перил, показывая всем свои видом готовность идти, а ведь в первую встречу поглядывала на Джермана не очень одобрительно. Или это был Дерек, кто буравил его взглядом?

Мы спустились на песок, обошли танцплощадку и на противоположной стороне от бара Джерман указал нам место рядом с привлекательным мужчиной лет сорока. У незнакомца были средней длины волнистые волосы, которые красиво обрамляли его худощавое узкое лицо, недельная щетина придавала его виду аристократичности, а задумчивый взгляд притягивал к себе, словно ловя в капкан. На него хотелось смотреть, изучать его черты, переходя от высокого лба к густым бровям, от прямого носа к чувственным губам, от заостренного подбородка к широкой шее.