– Почему эта девушка так важна для тебя?
– спросил он.
– Что ты хочешь доказать, Френч?

К сожалению, этим вопросом он ударил по моему больному месту. 1: 1 в его пользу.

– Я не хочу ничего доказывать. Я просто хочу, чтобы она целой и невредимой выпуталась из этой истории, - пробормотал я.

Я ожидал, что он посмеется надо мной, но что-то в моем голосе сигнализировало ему, что я говорил серьезно.

– "Невредимый" понятие относительное, - сказал он.
– Каждый из нас начинал бегуном. Бабочки же тоже просто гусеницы, до того как выползают из кокона. У масаев молодые мужчины должны перепрыгнуть через спины десятерых коров, чтобы получить место в деревне и убить льва, чтобы стать охотником. У нас немного извращеннее: Мы являемся добычей, чтобы самим стать охотниками.

– Некоторые из нас не выживают, - ответил я.

Ирвес снова пожал плечами.

– Имеешь в виду бегуна в прошлом году?
– сухо заметил он.
– Несчастный случай. Он не успел добежать и прыгнул в peкy. Никто же не мог знать, что он не умел плавать, не так ли?

– Не успел добежать, - повторил я с плохо скрываемым сарказмом.

Он так внимательно смотрел на меня, что мне стало не по себе.

– Знаешь, иногда мне становится интересно, что с тобой произошло, - нетерпеливо сказал он.
– Что ты натворил, когда тебя в первый раз переклинило, киллер? Может сожрал соседских детей?

Чёрта с два я ему отвечу. Он тут же почувствовал мое колебание и поднял руки.

 -Ух! Неправильный вопрос! Знаешь, в чем твоя проблема? Ты бы предпочел жить в диснеевском фильме. Там где поющие белочки, гармония и добрые феи. Ты чертовски боишься быть тем, кто ты есть.
– Он улыбнулся.
– При этом ты не такой уже безобидный - у того, кто связывается с Шерханом, должны быть длинные когти. Может, тебе бы даже удалось обратить его в бегство? Ты бы смог лучше защититься, если бы полностью положился на себя.
– Его глаза заблестели тем самым околдовывающим блеском, от которого мне становилось не по себе. – Начни, наконец, использовать свои способности. Это дар, а не проклятие, неужели не понятно?

Это была длинная речь для Ирвеса. Но сегодня я не давал ему себя провоцировать.

– Не знаю, как протекала твоя жизнь до точки икс, - холодно ответил я.
– Но могу тебе сказать, каким будет твое будущее. Подожди еще пару лет и ты перестанешь посещать клубы, потеряешь интерес к музыке. Ты будешь забывать мыться и разучишься общаться с людьми. Ты лишишься квартиры и будешь слоняться по парковым лавочкам. И, в конце концов, ты превратишься в жалкого пожирателя мусора как номер 11 и будешь рыться в мусорках возле ресторанов в поисках обглоданных куриных ножек. Или как Барб питаться голубями и собаками. И все это будет для тебя в порядке вещей.

– Я точно не буду жрать собак, - спокойно ответил Ирвес.

– Возможно, Барб тоже так говорила, - распинался я.
– Посмотри на Гизмо, он уже скатывается по наклонной. Еще немного и он тоже будет управляем лишь своими инстинктами. И самое ужасное: его это не будет волновать. Может быть, временные провалы сознания будут усиливаться, если он все так оставит. Посмотри на стариков, тебе не кажется, что они все когда-то были людьми, а сегодня уже нет? Ты в курсе, что у Мориса еще бывают проблески сознания? Наверное, в конце концов, становишься просто зверем в человеческом обличии.

Ирвес рассмеялся, тем самым разозлив меня еще больше.

– Знаешь, мне это в тебе нравится, Френч! Ты не такой безразличный, как другие. Ты умеешь думать и называешь вещи своими именами. Марионетки, управляемые инстинктами, так? Увлекательная мысль, такое мне еще не приходило в голову. Значит, убить какого-нибудь пожирателя мусора как номер 11, было бы не намного ужаснее, чем застрелить бездомную кошку. Впечатляющая логика.

– Я не это имел в виду.

– Закон джуглей, как сказал бы Гиз, - невозмутимо продолжал он излагать свои мысли.
– Давай будем честными, в не зависимости от кодекса, о таких типах как номер 11 и Морис никто ведь не будет жалеть, верно?

– Прекрати, Ирвес!

– Это всего лишь игра воображения, - сказал он с лукавой улыбкой.
– Ты первый начал.

Мы снова дошли до той точки, когда больше не о чем было говорить, разве что позволять Ирвесу искажать мои слова. Один и тот же ход мыслей уводил нас в совершенно разные направления. Черное и белое. Тем не менее, мои мысли пошли по-новому направлению: Рубио. Сколько ему было лет? Восемьдесят? В любом случае, он был единственным из стариков, у кого еще была квартира. Может, это что-то значило. Может, мне нужно было игнорировать то, что он был в опале и попробовать сблизиться с ним. Я должен поразмыслить об этом. Завтра. Когда буду не таким разбитым.

Ирвес снова стал серьезным.

– Ты пытаешься выяснить, как мы функционируем, не так ли? Ищешь образец.
– Он смотрел на меня, и в его глазах появилось беспокойство.
– Должна быть какая-то система.

Я кивнул.

– Вполне возможно.

– И?

– Я занимаюсь этим, но до сих пор выяснил совсем немного. Если бы был какой нибудь способ все вспомнить...
– Может тогда появилась бы какая нибудь возможность остановить это.

– Перевоплощение при полном сознании?
– зачарованно пробормотал Ирвес. Я увидел, как он загорелся этой идеей, но не знал, нравилось мне это или нет.
– Хорошая мысль. Ты только представь: Все инстинкты и мощь твоей тени наряду с сознанием, умом и сообразительностью человека. Тогда грош цена была бы таким как Морис.