Ранд свернул за угол в переулок, и увидел ожидающего его Рочайда.

Мурандиец уже откинул свой плащ и обе его руки были на рукояти меча. Согласно обычаю Фар Мэддинга рукоятка и ножны были связаны сеткой из прочной проволоки. Он выглядел хитрым, слегка усмехаясь.

– Поймать тебя оказалось не сложнее голубя, - сказал он, начиная обнажать свой меч. Проволока была разрезана, а затем снова приделана на место так, что если не всматриваться, выглядела целой.
– Беги, если хочешь.

Ранд не побежал. Вместо этого, он шагнул вперед, левой рукой с силой надавил на эфес меча Рочайда, наполовину удерживая лезвие в ножнах. От удивления у Рочайда расширились глаза - он все еще не понимал, что это секундное злорадство его погубило. Он подался назад, пытаясь освободиться, чтобы полностью вытащить меч, но Ранд плавно двинулся за ним, и, продолжая удерживать меч, развернулся в бедрах и жестко ударил костяшками пальцев в горло Рочайду. Хрящ громко хрустнул, и изменник забыл о своих попытках убить кого-нибудь. Шатаясь, он отходил назад, широко раскрыв глаза, обхватив горло руками и отчаянно пытаясь вдохнуть воздух сквозь раздавленную трахею.

Ранд уже начал наносить смертельный удар в область ниже грудины, когда сзади донесся шорох - и насмешки Рочайда вдруг приняли другой смысл. Толкнув назад Рочайда, Ранд позволил ему увлечь себя на землю, упав поверх него. Зазвенел металл, лязгнувший о каменную стену, и кто-то выругался. Ухватившись за меч Рочайда, Ранд по инерции развернулся, вытянув клинок так, что лезвие пронеслось над плечом. Рочайд издал пронзительный булькающий крик, в то время как Ранд, готовый в случае чего присесть, поднялся и развернулся на месте к дороге, которой пришел.

Рейфар Кисман стоял и изумленно глядел вниз на Рочайда - из груди которого торчал кинжал, предназначавшийся Ранду. Кровь пузырилась на губах мурандийца, он скреб пятками землю и порезал руки об острую сталь, словно пытаясь ее вытащить. Среднего роста и бледный для тайренца Кисман был одет так же просто, как и Ранд, за исключением меча на поясе. Пряча его под плащом, он повсюду в Фар Мэддинге мог ходить, не привлекая внимания.

Его замешательство длилось не долго. Едва Ранд поднялся, сжимая меч обеими руками, Кисман рывком выхватил свой клинок и больше не взглянул на своего поверженного сообщника. Он следил за Рандом, и его руки нервно двигались по длинной рукояти меча. Без сомнений, он был одним из тех, кто так гордился способностью использовать Силу в качестве оружия, что пренебрегал изучением меча. Ранд же не пренебрегал. Рочайд дернулся последний раз и замер неподвижно, глядя в небо.

– Время умирать, - спокойно сказал Ранд, но, начав двигаться вперед, услышал звук трещотки где-то позади тайренца, непрерывный треск, к которому присоединились другие. Уличная Стража.

– Они схватят нас обоих, - выдохнул с ужасом Кисман.
– Если они найдут нас рядом с трупом, они повесят нас обоих! Ты знаешь, они сделают это!

Он был прав, по крайней мере частично. Если стражники найдут их тут, то посадят в клетки под Залом Совета. Трещоток становилось все больше, и они приближались. Должно быть, стражники заметили трех мужчин, нырнувших один за другим в этот переулок. Может быть, они даже заметили меч Кисмана. Ранд неохотно кивнул.

Тайренец осторожно попятился спиной вперед, и, увидев что Ранд не двигается следом, убрал клинок в ножны и побежал изо всех сил - его темный плащ развивался вслед.

Ранд бросил позаимствованный меч на тело Рочайда и побежал по другой дороге. В том направлении еще не было слышно трещоток. Если ему повезет, он выйдет на улицу и растворится в толпе прежде, чем его заметят. Ранд боялся не виселицы, а по другой причине. Снять перчатки и показать Драконов, покрывавших его руки, будет достаточно для того, чтобы его не повесили, в этом Ранд был уверен. Но Советницы уже провозгласили принятие странного декрета, объявленного Элайдой. Однажды он уже был в клетке, и может очутиться там опять, пока за ним не пришлет Белая Башня. Поэтому Ранд бежал так быстро, как только мог.

* * *

Влившись в толпу на улице, Кисман облегченно вздохнул, потому что три стражника вбежали в переулок, едва он оттуда вышел. Сильнее прижав плащ, чтобы спрятать меч в ножнах, Кисман двигался с потоком, не быстрее и не медленнее любого другого прохожего. Ничего такого, что может привлечь взгляды стражи. Пара стражников прошла мимо со связанным заключенным, посаженным в мешок и подвешенным на шесте, который они несли на своих плечах. Высовывалась только голова с дико вращающимися глазами. Кисман вздрогнул. Сгори его глаза, на его месте мог бы быть он! Он!

Ну и сглупил же он, позволив Рочайду втянуть его в это дело. Предполагалось, что они будут ждать, пока не прибудут остальные, пробирающиеся в город поодиночке, чтобы не привлекать внимания. Рочайд хотел получить славу человека, в одиночку убившего ал'Тора, а мурандиец сгорал от желания доказать себе, что он лучше Ранда. Теперь из-за этого Рочайд был мертв, и Кисман чуть сам не погиб, и это приводило его в ярость. Ему хотелось власти даже больше, чем славы - возможно, править Тирской Твердыней. Возможно, даже больше. Он хотел жить вечно. Все это было обещано, если они выполнят то, что им прикажут. Частично его гнев был от того, что он не был уверен, что им на самом деле приказали убить ал'Тора. Великий Повелитель знал, чего хочет - он не спал бы спокойно до тех пор, пока Ранд не умрет и его не похоронят!
– И, тем не менее...