Джордан Роберт
Шрифт:
– Я должен был еще раз попробовать уговорить Зеру бежать вместе.– бросив на нее внимательный взгляд сказал Ловец Воров. Жто было единственное, что он сказал в свое оправдание за опоздание, прежде чем обратил внимание на ношу Ноала. Сдвинув назад широкую коническую шляпу, он почесал голову.– И что вы собираетесь с ней делать?– как ни в чем ни бывало спросил он.
– Оставим ее в конюшне.– ответил Мэт. Оставят, если Ванин уговорит конюхов дать ему и Харнану поухаживать за лошадьми гонцов, которые прибыли. До сих пор это было скорее ради предосторожности, чем по необходимости. До сих пор.– На сеновале. Ее не должны найти до утра, пока не станут обновлять сено в стойлах.
– А я решил было, что ты собираешься ее похитить.– заявил Ноал, устанавливая Туон на связанные ноги и перемещая захват выше поверх ее рук. Маленькая женщина с гордо поднятой головой больше не сопротивлялась. Несмотря на кляп во рту, ее лицо выражало призрение. Она отказалась сражаться, но не потому, что ее дело было безнадежно, просто она не захотела.
Из коридора, ведущего во Дворец, послышался нарастающий стук шагов. На конец-то Эгинин. Или, похоже, что ночь уже заканчивается, это могут быть Стражи Последнего Часа. Может даже огир.
Мэт быстро указал всем за угол с глаз долой от возможных посетителей, направляющихся к дверям, затем подхватил с пола своей черное копье. Джуилин поставил Зеру на ноги и подтолкнул ее в спину за угол, затем едва она скрылась, встал рядом с Мэтом с шестом в руках. Для оружия он выглядел весьма хрупким, но Ловец Воров умел пользоваться им с удивительно эффективно. Ноал оттащил Туон в противоположный угол комнаты и, освободив одну руку, сунул кисть под куртку, где прятал свои длинные ножи. Мэт разместился в центре, спиной к выходу в дождливую ночь, с поднятым в руках перед собой ашандереем. Не имеет значения, кто войдет в дверь - он все равно не собирается с ними танцевать, особенно с больным после ударов Туон коленом - но если неприятности следуют одна за другой, он хотя бы сможет оставить о себе память на парочке нападающих.
Когда в проеме показалась Эгинин, он облегченно оперся о копье. За ней появились две сул'дам, а вслед за ними Домон. Наконец-то Мэт смог рассмотреть пресловутую Эдезину, кажется он ее уже однажды видел во время прогулок дамани - стройная привлекательная в одном из этих простых серых платьев, с черными волосами, сколотыми на затылке. Несмотря на то, что айдам связывал ее с рукой Зиты, Эдезина смотрела на нее спокойно. Возможно, Айз Седай была на привязи, но Айз Седай, знающая, что скоро она освободится. Теслин, с другой стороны, дрожа от возбуждения и облизывая губы, смотрела в сторону двери, ведущей в конюшню. Ринна и Зита остановили двух Айз Седай одних позади Эгинин даже не взглянув в сторону дверей.
– Мне пришлось успокаивать дер'сул'дам.– сказала Эгинин, едва войдя в дверь.– Они очень ревнительно относятся к своим обязанностям.– заметив Джуилина и Зеру, она нахмурилась; похоже ей не нужно объяснять кто такая Зера, особенно после того, как она решилась помочь дамани, но было очевидно, что ей не понравился сюрприз в белом платье.– То, что она увидела Зиту и Ринну, возможно немного помогло.– продолжила она.– но...– слова в ее горле словно отрезало ножом, едва ее взгляд упал на Туон. Эгинин была бледной женщиной, но она вдруг стала еще бледнее. Туон ответила ей диким взглядом свирепого палача поверх своего кляпа.– О, Свет!– воскликнула Эгенин, падая на колени.– Ты сумасшедший! Да за прикосновение к Дочери Девяти Лун тебе грозит медленная смерть под пытками!– Обе сул'дам безмолвно рухнули лицами вниз, упав на колени, на пол, увлекая за собой Айз Седай, при этом натянув поводки ай'дам на столько, что те были вынуждены тоже ткнуться лицами в пол.
Мэт охнул, словно Туон только что ударила его под дых. Так по крайней мере он почувствовал. Дочь Девяти Лун. Элфинн сказали ему правду о большем, чем он хотел знать. Он умрет и будет жить снова, если это уже не произошло. Он пожертвует половиной света мира, чтобы спасти мир, и он никогда не думал, что это может означать. Он женится...– Она моя жена.– мягко сказал он. Кто-то, услышав это, чуть не подавился. Кажется это был Домон.
– Что?– пискнула Эгинин, повернув к нему лицо так быстро, что ее хвостик хлестнул ее по щеке. Ему и в голову не приходило, что она может так пищать. Ты не можешь такое говорить! Ты не должен так говорить!
– Почему нет?– спросил он. Элфинн всегда дают правдивые ответы. Всегда. Она моя жена. Ваша проклятая Дочь Девяти Лун - моя жена!
Они уставились на него, все кроме Джуилина, который снял шляпу и уставился внутрь нее. Домон качал головой, а Ноал мягко улыбался. Эгинин осталась с открытым ртом. Обе сул'дам смотрели на него как на полностью сумасшедшего, несущего полный бред. Туон тоже смотрела на него, но ее отношение было абсолютно не понятно, скрыто за ее темными глазами. О, Свет, что ему было делать? Прежде всего, не останавливаться пока...
Селюция стремительно влетела в комнату, и Мэт тяжело вздохнул. Неужели все в этом проклятом Дворце собираются сюда? Ее попытался схватить Домон, но она, уклонившись, пронеслась мимо. Миловидная золотоволосая сод'жин сейчас была необычно подвижна, заламывая руки и с загнанным видом оглядываясь вокруг.
– Простите меня за то, что говорю.– сказала она полным страха голосом. Но то, что вы делаете глупость, переходящая в безумие.– Тяжело вздохнув она припала к земле между коленопреклоненными сул'дам, положив руку на плечо каждой, словно ища у них защиты. Ее голубые глаза ни на мгновение не останавливались, ощупывая комнату.– Чтобы не предсказывали знамения, все может быть исправлено, если только вы согласитесь отступить.