Однако по мере того, как день клонился к вечеру, я начала беспокоиться. Я не привыкла к тому, чтобы у меня было так много свободного времени. Дома я всегда была в траттории, или работала над своим ремеслом на нашей домашней кухне, или читала, когда не падала в постель, смертельно уставшая после тяжелого рабочего дня. Я также редко бывала один — моя семья всегда была рядом, смеялась, разговаривала и была теплой. В другие ночи я прочесывала пляж со своей сестрой и Клаудией, делясь секретами, нашими надеждами и мечтами.

Пока моего близнеца не убили. Затем мой мир безвозвратно изменился.

Не в силах вынести болезненный поворот своих мыслей, я прошла к покоям Гнева и постучала. Ответа не последовало. Я подумывала проверить, заперта ли дверь, но воздержалась. Когда я вторглась к нему после его яростной вспышки за ужином, у меня было веское оправдание.

Я поплелась обратно в свои покои и решила снова поработать над поиском Источника. Я закрыла глаза, сосредоточившись на внутреннем колодце магии. Через несколько секунд я спустилась к своему так называемую ядру — колыбели магии, а затем рухнула. Мне показалось, что я столкнулся с кирпичной стеной.

Я попыталась собраться с силами, чтобы снова найти его, но была более измотана, чем думала. Я провела большую часть прошлой ночи без сна в постели, опасаясь, что Зависть вернется в ярости. И прошлой ночью почти не спала из-за признания Гневая. И подумала, что для того, чтобы использовать Источник, мне нужно хорошо отдохнуть.

Но вместо этого вытащила дневник о Доме Гордыни, который позаимствовала из библиотеки Гнева, и медленно пролистала каждую страницу в надежде, что что-нибудь будет написано на языке, который я знала.

Мои усилия были потрачены впустую. Там не было даже рисунков или иллюстраций, которые я могла бы расшифровать. Это была просто страница за страницей маленьких рукописных заметок, составленных, возможно, демоническим наречием. Мое внимание все время возвращалось к сундуку, к предмету, который я пронесла в нем от Зависти.

Пока мне не хотелось доставать его из тайника. У меня было предчувствие, что кто-то может прийти за ним достаточно скоро. Я не могла поверить, что его было так легко забрать. Слишком просто, на самом деле. Часть меня ожидала, что прозвучит сигнал тревоги и демоны и вампиры Умбры соберутся в тот момент, когда я достану книгу заклинаний из футляра. Ничего не произошло. Я просто пошла в свою комнату, вшила его внутрь своего сундука и стал ждать расплаты, которая так и не наступила.

Я вернулась к «здесь и сейчас», пролистывая следующие несколько страниц. Снова сосредоточилась на дневнике Дома Гордыни, волнистые линии сливались вместе.

Я проснулась несколько часов спустя, прижавшись лицом к открытому журналу.

Очевидно, это была не моя книга. Любовный роман заставил бы меня не спать до рассвета, никогда не переворачивая страницы достаточно быстро, в то же время отчаянно пытаясь насладиться каждым напряженным взаимодействием между героем и героиней.

Я восхищался тем, как они чаще всего презирали друг друга, и как эта искра презрения разгоралась во что-то совершенно другое.

Реальная жизнь, конечно, не была чем-то близким к любовному роману, но все еще оставалась небольшая часть прежней меня, которая надеялась на счастливый конец. Нельзя было отрицать, что между мной и Гневом существовала искра — наряду с большим количеством презрения, — но вероятность того, что она превратится в любовь, была настоящей фантазией.

Я причесалась и снова пошла проверить покои Гнева. Демон все еще не вернулся. Или не потрудился открыть дверь. Я стояла там, опустив руку вдоль тела. Возможно, он был расстроен тем, что я выпроводила его у Зависти. Но что-то в этом было не так.

Он был рядом со мной в течение нескольких месяцев в человеческом мире, а затем почти две недели здесь. Если бы у него действительно была любовница, он мог бы улизнуть, чтобы навестить ее. Я сомневалась, что он ожидал, что я вернусь так быстро. Я должна радоваться одиночеству. У меня не было никого, кто заглядывал бы мне через плечо, никаких разжигаемых похотью побуждений к закреплению брачных уз. Никаких отвлекающих факторов. И все же… и все же я не хотела думать о том, почему меня охватило беспокойство.

Я попросила ужин и поела в своих покоях, размышляя о разговоре с Завистью и обо всем, что я узнала. В частности, заклинание правды, используемое на вине, и что это может означать для остальной части моей миссии. Магия подействовала на принца Ада. И хотя я не заметила ничего особенного в нашем напитке, это не означало, что принц не почувствовал бы непохожести. Зависть знал, что будет дальше, поэтому я не могла использовать его в качестве какого-либо средства оценки.

Чего я хотела, так это проверить теорию. И мне нужен был Гнев. Если бы я могла заговорить его вино так, чтобы он не знал, это могло бы стать полезным навыком на Пире Волка. Все принцы будут присутствовать. Я могла бы прошептать заклинание над нашими напиткам и выяснить, кто виноват в смерти Виттории, так, чтобы никто ничего не узнал.