Исчерпывающий ответ.

— Объясняй, — я села обратно на меховое одеяло, оказавшееся шкурой неведомого зверя. — То, что со мной происходит — это результат прельщения Бездны?

Несколько мгновений таирт молчал, глядя в пустоту перед собой:

— Хотел бы я, чтоб все было так просто.

Меня пробрал озноб: если то, чем у нас пугают детей — для него просто, что тогда…? Я встряхнула головой:

— Хоть объясни толком, что такое прельщение Бездны?

Мервин пожал плечами:

— Желание туда вернуться; вновь и вновь открывать Порталы и Врата. Те, кого это затронуло, рассказывают, будто видят там бесконечное ночное небо, яркие звезды, слышат манящие голоса. И рано или поздно прельщенный решает навсегда остаться в Бездне. 

Я прикусила губу — Мервин был прав, подобного со мной не происходило.

— Тогда что?

Таирт опустил голову, рассматривая собственные руки:

— Я бы очень хотел ошибиться…

— Мервин! — его недомолвки начали меня злить. В конце концов, это случилось со мной, а не с ним!

Он взглянул на меня.

— У тебя по всем признакам одержимость.

— Что?!! — я хотела вскочить на ноги, но Мервин сделал легкое движение рукой, и я вновь упала на шкуру.

— Выслушай спокойно, Райша, не перебивай.

Я попыталась разозлиться за только что наброшенную им Нить подчинения, но в душе вместо того начала расти паника. Что угодно, только не одержимость! 

— В тебя вселился демон Бездны, — тем временем продолжил таирт. — Не знаю, когда именно это случилось, и где. Может быть, во время первого открытия Портала. Мне удалось его связать, но это ненадолго.

Я не слышала больше ничего, кроме гула крови в ушах. Дыхание перехватило. Под ногами вместо теплого пола словно открылась чернильная пустота, и я полетела вниз, чтобы на дне стать кровавым ошметком.

 Одержимость… 

Самое страшное проклятие, какое может пасть на эль-туань. Случалось это, к счастью, редко, один-два раза за жизнь поколения; но последствия, если одержимого вовремя не убивали, были сравнимы с гражданской войной. 

Ладонь Мервина коснулась моей руки, и я вздрогнула так, словно он прижал каленое железо.

— Каким-то образом тебе удалось сохранить свою личность, — таирт чуть покачал головой. — Думаю, только поэтому я жив. Обычно одержимые начинают с того, что уничтожают вокруг себя всех разумных. 

Я вздрогнула, вспомнив собственные мысли в тот миг, когда, после бегства тени, Мервин меня коснулся. Не будь он моим эль-эро… Хотя с какой стати это остановило демона?

— Ты должен был убить меня сразу, как только понял! — меня начал колотить озноб: страх, ярость, нарастающая безнадежность. И отчаянный крик в душе — почему я? Почему?!!

 Если демон полностью овладеет мной, превратит в свою жалкую марионетку, то не только мое тело, но и душа будут осквернены и прокляты. Хозяйка Сущего не допустит меня в свое царство, не даст нового перерождения. Когда демон насытится чужой смертью и вернется в Бездну, бросив мое тело, я, Риэль, тоже уйду за Грань, стану еще одной бессмертной вечно голодной тварью с желтыми гнилушками глаз. 

Я не хотела этого! Не хотела! Что угодно в этой жизни, только не такое посмертие.

— Почему не убил? — спросила я тихо.

— Не смог, — Мервин смотрел себе под ноги. 

— Может быть, — продолжил таирт, но я чувствовала, что он сам себе не верит: — Может быть, ты еще освободишься от демона. 

— Как? — я понимала, что это просто слова, но все равно спросила.

— Не знаю, сколько получится удерживать его внутри, — Мервин все же поднял голову и посмотрела на меня с нестерпимой болью в глазах. — Но если мое заклятие выдержит, то мы успеем добраться до старого храма на одном из мертвых островов Бездны. Его жрецы помогут.

Первой моей мыслью было — лучше умереть, чем просить помощи у кадари. Только они жили на островах в Бездне, только они могли быть жрецами этого храма.

— В чем дело, Риэль? — Мервин заметил, как я неприязненно поморщилась. 

— Ненавижу кадари, — сказала я почти виновато.

— В том храме их нет, — после короткой, почти незаметной, паузы произнес Мервин.

— Тогда кто…? — я всегда считала, что на островах в Бездне обитает только проклятый народ.

— Не знаю, но точно не изгнанники. Я был там однажды, почти двадцать лет назад, и издали видел церемонию очищения. Все жрецы были белокожи, со светлыми волосами — совсем не похожи на кадари.