Шрифт:
– Что вы хотели? – грузный мужчина за стойкой посмотрел на него устало и неодобрительно.
– Я… Э-э-э-э-э… Мне надо… - Льюис попытался не пялиться на огромный холл. Отделанные мрамором стены возносились вверх, загибаясь у потолка причудливыми арками, как в католическом храме. Сияли позолоченные люстры, сверкали начищенные медные перила, и красная ковровая дорожка тянулась от дверей к лестнице. Льюис вдруг отчетливо осознал, что ботинки у него грязные, а штанины – заляпанные, как после марш-броска. И ведь пробежал-то всего ничего! Чертов снег…
– Сэр? Вы что-то хотели? – напомнил о своем существовании привратник. Или швейцар. Или консьерж. Или как там его, нахрен.
– Да. Мне нужна комната 549, - Льюис сунул руку в карман – и вдруг не обнаружил там пригласительную записку. Растерянность, паника и мгновенная жаркая ярость – эмоции ударили в Льюиса пулеметной очередью. Руки вспотели и в голове стало пусто и мертво, словно в старом осином гнезде. – Сейчас. Минуту. Я сейчас. – Льюис хлопал себя по карманам, безжалостно выворачивая подкладку. – Вот черт. Ну было же! Оно где-то здесь. Сейчас.
Консьерж устало ждал. На лице у него застыла обреченная гримаса человека, который повидал сотни, нет, тысячи придурков – и смирился.
– Я брал эту бумажку, сейчас найду.
– Да-да, конечно, сэр. Не торопитесь, - в голосе консьержа Льюис услышал тщательно скрываемое презрение. Он вдруг отчетливо увидел, как подходит к жирному борову, берет его за галстук и с размаху вбивает в черную лакированную стойку.
Нет. Стоп. Так нельзя.
У Льюиса есть задание. Он должен выполнить задание.
Не равняйся по трусам, попав под обстрел,
Даже бровью не выдай, что ты оробел.
Будь верен удаче и счастлив, что цел,
И вперед!
– как велит тебе служба.
Спокойно.
Отупев от гнева и растерянности, он снова засунул руку в карман – тот самый, с которого и начинал поиски. И нащупал бумажку. Свернутая пополам, она лежала между банкнотами и кредитной картой.
– Да вот же оно!
Консьерж лениво принял записку, пробежал ее взглядом и равнодушно пожал плечами.
– Добро пожаловать, мистер Уилсон. Пройдите вон к тому лифту, поднимитесь на пятый этаж и поверните направо.
– Спасибо. Понятно.
Натянутая вдоль позвоночника струна медленно расслаблялась, отзываясь усталой немеющей дрожью. Льюис сунул записку в карман и быстро направился к лифту. На часах было пять минут девятого.
Глава 4
По поводу комнаты номер 549 существовало два мнения: невероятно скучная и безумно интересная. Вот так вот, с категорической полярностью.
Люди, рожденные в семьях не-магов, видели самый обычный офисный кабинет: стол из дешевого МДФ, телефон, факс и старый ноутбук. Но для чистокровных волшебников комната 549 была полна удивительных вещей. Они жужжали, звонили и щелкали, подмигивали разноцветными огоньками и даже разговаривали – и все это без единого заклинания.
Делла медленно водила по тачпаду пальцем, завороженно наблюдая за кружением стрелки на экране. Тщательно прицелившись, она установила курсор на белое поле и последовательно ткнула клавиши 1, 2 и 3. Заставка мигнула и погасла, обнажив зеленое поле с разложенными по нему картами.
– Ого! У меня получилось!
– Ты ж моя умница, - Петер зевнул, лениво сполз по креслу и потянулся, звучно хрустнув плечами.
– Можно было бы и еще поспать. Опаздывает твой Уилсон.
– Да ладно тебе. Всего же на пять минут, - высунув от усердия язык, Делла подцепила курсором пиковую десятку и потянула ее к червовому валету. – Блядь!
Десятка сорвалась и улеглась на место – так же, как и три раза до этого.
– Ну нет, сука такая. Я тебя перетащу.
Высунув язык еще сильнее, Делла снова подцепила десятку.
– Не на пять, а на восемь. Уже на девять.
– Не отбирай у службы точного времени работу… Ага!
– Делл все-так дотащила десятку до валета и торжествующе хлопнула в ладони. – Есть! Кстати, слышишь топот в коридоре? Или объявили пожарную тревогу, или Уилсон уже на подходе. Одно из двух.
Она с сожалением захлопнула крышку ноутбка ровно за секунду до того, как в двери постучали.
– Добрый день. Я опоздал. Прощу прощения, - перешагнув через порог, Уилсон почему-то вытянулся во фрунт. Только что каблуками не щелкнул. Уши на коротко стриженной голове пламенели, как зарево над Хиросимой.