Полчаса уже сидели девушка и юноша на том месте, довольно громко переговариваясь между собой на самые разные темы, пропуская рядом к товарищам проходящих мимо людей, говоря громко только ввиду окружающего звенящего в ушах шума, обсуждая вполне добрые и веселые темы, изначально такого тона не требующие. Они даже успели уже немного перекусить тем, что им недавно принесли добродушные соседи по лежакам с края сцены, вообще всех вокруг угощая, пытаясь у каждого обязательно что-то вызнать взамен. Корим все еще не появлялся, пусть вид на сцену даже с лестницы на последний этаж, откуда наши герои Рыцаря и ждали, был более чем открыт, и оттуда прекрасно было видно их обоих. Что странно, даже за полчаса никто, кроме вышеупомянутой троицы с едой, из окружающих Демонов, парой компаний между собой даже успевших несерьезно, по крайней мере по их меркам (с выбиванием зубов), подраться, не обмолвился с Кайлой и Тиадрамом и словом. Никто и за исключением тех, кто просил наших героев чуть посторониться, чтобы они смогли пройти дальше, возвращаясь к товарищам либо из уборной, либо из столовой. Некоторые люди приходили в зал заметно распаренными и чуть мокрыми, что подтверждало витавшие вокруг, слышимые тут и там Кайлой и Тиадрамом от других компаний, слухи о наличие где-то под первым этажом горячих источников или бань, куда некоторые воины до сих пор активно и с радостью ходили.

— А ты не пойдешь? — уже спокойно, прижав колени к груди на лежаке, сверкая изумрудными глазами, хихикала Кайла.

— Не. Я, когда-то, уже ходил в баню, и мне это не очень понравилось. Щипало нос, и мне казалось, что из-за него вот-вот от жары кровь пойдет. Со мной были Кози и еще какие-то мужики. И знаешь, чем это закончилось? — притворяясь серьезным, чтобы потом эффективнее пошутить, посмотрел на девушку Тиадрам.

— Чем? — уже чуть опустила улыбку Кайла, особенно раньше наслышанная о вещах, сопровождавших отдых в бане мужиков постарше.

— Алкоголизмом в исполнении Кози, и больше ничем. — сам чуть улыбнувшись, понимая, что почти вынудил подругу волноваться, вздохнул юноша.

— Он еще и алкоголик? — старалась не показывать волнения Кайла.

— Не то, чтобы совсем. Но один из самых пьющих в Совете Октолимов.

Он уже смотрел куда-то вперед, на лестницу, что вела на этаж ниже. Кайла посмотрела туда же, и улыбка с ее лица начала пропадать еще быстрее. Они с Тиадрамом уже почти час ждали величественного Корима, любимого дядю Кайлы. Но его все не было, хотя другая беда, как говорят, пришла, откуда ее не ждали, и весьма самоуверенным шагом, уже поднимаясь по лестнице в зал, и направляясь через людей точно в их сторону.

— Больше пьет только он? — про себя чуть зло вздохнула Кайла.

— Именно. — покачал головой Тиадрам.

Пафосной походкой, разбрасывая под собой ногами бутыли с водой, оселки, одежду, и авоськи с фруктами, Мицерн, расталкивая так же вокруг себя людей, прямой дорогой от самой лестницы прошел к сцене, ловко затем ее перескочив с упором лишь одной руки на край подмостка, подходя уже совсем близко к стоянке Кайлы и Тиадрама. Так же бесцеремонно, одним ловким движением присев, упираясь согнутой рукой в пол, он с немалым шумом завалился на бок перед ними, раздавив на лежаке под собой пару апельсинов, от ощущения их под собой даже не шевельнувшись. Теперь он лежал прямо перед Кайлой, вытянув ноги в сторону Тиадрама, и едва ими того не касаясь. Последний, конечно, был этим недоволен, но не счел нужным это исправить — пока он не слишком много знал о человеке, что, совсем недавно, спас ему жизнь от гиперима. Еще не за что ему было окрестить того человека списком оскорбительных имен, которые тот, вполне заслуженно, успел получить даже за последние минуты от сразу нескольких обитателей местного военного лагеря, до сих пор смотрящих на него после устроенной им толкучки, даже думая, не нужно ли им преподать ему урок «как толкаются настоящие воины». Растолкал сторожей на входе плечами, у одного забрал выпивку, кому-то наступил на руки, кому-то на ноги, а кому-то на спину во сне. И все это время, разумеется, не спускал с загорелого лица гадкой улыбки.

— Ты? — с подозрением прищурилась Кайла, вглядываясь в изорванное едва заметными, но частыми, шрамами хитрое и явно похотливое лицо наемника, немало закрытое черными буйными волосами на лице, и такими же завязанными в конский хвост на голове. Хотя на лице они, конечно, были куда короче. — Разве тебе не нужно спешить на южный фронт?

— Там не интересно. — не менял скользкой улыбки Мицерн. — Да и, знаешь, я тут слышал, что всем нам все равно суждено умереть. Так… почему бы перед этим не развлечься, как никогда в жизни?

— Спасибо, но мы уже развлеклись вчера на празднике.

— Мне говорили, что ты не любишь оставлять долги не оплаченными. А я тебя спас, значит у тебя и передо мной должок. — про себя ухмыльнулся тот.

— Это кто меня так хорошо знает, что распускает слухи? — будто угрожающе, чуть насупилась Кайла.

— Слухи — эпидемия, от которой нет спасения. — прикрыв глаза и гадко кривя улыбку, качал головой Мицерн. — Идешь вернуть должок Думе, уже вернула должок мещанам у дерева, и мне, наверное…

— Думай, что говоришь, или мотать головой будешь уже с петлей на шее. — едва сдерживаясь, уже крепко сжимая кулак левой руки, а правой пальцем тыкая почти в самое лицо наемника, зло заскрипела зубами Кайла.

Мицерн только ухмыльнулся, пускай и с уже явным удовольствием от собственной наглости, распалив девушки до приятного ему уровня.

— С такими коготками, да на старого медведя? Это будет интересная борьба. — продолжал тихо смеяться он.

— Зря ты протянул сюда эти копыта. — уже недовольно насупившись, тыкнул пальцем наемника в голень справа Тиадрам. — Такими темпами ты их совсем скоро откинешь.

Мицерн чуть приподнял голову, явно с еще большим удовольствием смотря в лицо теперь достаточно серьезно настроенного на драку за оскорбление чувств своей спутницы Тиадрама. Часть улыбки с его лица упало лишь через секунду, когда за спиной юноши остановился совершенно новый силуэт, и так же вдруг прервал их ссору одним ловким стуком железного посоха о пол справа от Кайлы.

— Сначала начнется драка, потом побоище. — даже заставил чуть вздрогнуть Тиадрама от стука навершия своего металлического посоха о старый деревянный пол тот человек. — Я вел этих обалдуев в боях с имтердами еще сотни лет назад. Они всегда предпочитали сначала набить друг другу морды, прежде чем бить настоящего врага. Не давайте им повода.