Дом наш приглянулся кое-кому богатому с новеньким депутатским портфелем и малиновым пиджаком, чернозем, отличный урожай и речка рядом.

Хорошее место для дачи нувориша.

Отец не продал, отказал. Да и предлагали копейки, за которые не купить ни квартиру, ни комнату.

Это называется — отжать.

Он с таким не сталкивался, только волна пошла, еще по старым понятиям был.

Не верил.

Под утро дом сгорел, родители задохнулись, а я выжил…

И порой казалось, что лучше бы сдох.

Сказ о драконе. Иногда ты превращаешься в еще большее зло, чтобы наказать и отомстить.

Тру переносицу, отгоняю мысли и смотрю в окно.

Сегодня у меня не просто дом, у меня лес и озеро в собственности.

Тропка заковыристой оказалась, но вывела туда, где сейчас стою.

Кликуха со временем пришла.

В любой схватке дрался насмерть, перышком полоскал часто и кровавый след оставлял. Рвал врагов. Иначе никак. По-другому быстро крышку гроба заколотят.

В аду горел, в пекле плавал и кайфовал, с каждым днем все больше увязая в трясине. Водоворот закрутил и в какой-то миг русский пацан Иван Кац стал Ваней Кровавым, завоевал авторитет и бабло начал рубить, потому что, в отличие от многих, включал мозги и не боялся решений.

Никогда не сожалел.

И сейчас не должен.

Но под ребрами чувство свербит. Ночь прошла. День на дворе и обещание дал куколке одной золотоволосой.

Попустить должно было, но гложет внутри что-то.

Ночью. Когда залетела в мой кабинет, упав к моим ногам, все тело скрутило от одного вида. И бешенство внутри подняло голову…

Подхожу к окну, сквозь штору наблюдаю, как подъезжает тонированный белоснежный ролс, водитель подгоняет тачку Цветочка.

И опять на губах кислая мякоть с характерной горчинкой и сладким послевкусием. Не отпустило меня пока.

Стук в дверь.

Агентика “особых услуг” в кабинет зашвыривают, поворачиваю голову, даю отмашку охранникам, чтобы вышли.

Ридли выглядит совсем не так, как во время нашей недавней встречи. Потаскан. Ночь в подвалах оставила свой след, как, впрочем, и подпорченная физиономия, что распухла.

— Г-господин… К-ац…

Ненавижу смрад.

Так страх воняет. Учуиваю, как Цветочка трясет и выворачивает.

Не терплю слабость. Не прощаю ее. Молча разглядываю хорька, который, не зная, сделал мне интересный подарок.

Девочка с золотом в волосах, с ведьмовскими глазами оказалась непорочной.

Поднимаю уголки губ, скалюсь и задаю самый интересный на данный момент вопрос:

— Ридли, ты мне ничего не хочешь рассказать?

Бледнеет, падла. Пятнами идет. Зеленеет, я бы сказал. Или это синяки на фоне бледности проступают, начхать.

Подставил, значит, девочку. Рыльце в пушку.

И понимание это ничего не меняет. Я ее захотел.

Сказал бы кто, что среди этой братии есть подобный эксклюзив, я бы ни в жизнь не поверил, а тут пришлось ощутить самому.

Только мне все равно хочется пришибить Флауэра за такую подставу.

Чувствует, что на волосок от смерти. Лоб у него начинает блестеть от капель пота, выуживает пыльный галстук из кармана потрепанного пиджака, протирает нервно харю.

— Господин Кац… Если Аврора не оправдала ваши ожидания и не отработала, я готов компенсировать!

Прищуриваю глаз. Выдрать язык и не слышать блеянье, что по мозгам капает.

Просекает. Быстро-быстро говорит:

— Смилуйтесь! Это все ужасное стечение обстоятельств. Я… я… изначально просил выбрать другую!

Воскрешаю в памяти недавний разговор.

Не врет. Просто я значения не придал заиканиям Ридли. Увидел фотку очередной девки, и что-то екнуло.

— Ее имя?

— Аврора… но вы понимаете, она… дело в том… что произошла случайность. Ее фото не должно было…

— Хочу. Ее.

Сглатывает.

— Любую, господин Кац, прошу, любую другую. Для вашего сопровождения у меня есть Надин. Зеленоглазая блондинка! Они даже похожи в чем-то! Опытная красавица, достойная такого бизнесмена, как вы…

Резко вскидываю взгляд и заставляю Флауэра подавиться словами.

— Х-хорошо, господин Кац. Значит, Аврора. Все будет исполнено в лучшем виде.

Теперь понимаю, что зря не придал значения странному поведению Ридли.

Сделал заказ.

Аврора…

Когда увидел свой строптивый беглый подарок, все тело скрутило похотью, а как словил ее взгляд, сразу же зажегся первобытный инстинкт.

В ее ярких малахитовых глазах страх расцветал напополам с вызовом, а когда заметил ссадину на щеке, меня передернуло.